Малый дом в Оллингтоне. Том 1

Леди Александрина каталась верхом и была в костюме амазонки. Кросби только что возвратился с охоты. Она знала, что была необыкновенно хороша в этом наряде и высокой шляпке. Наступали сумерки, но еще не смеркалось, а в бильярдной не было искусственного освещения. Появился предлог сыграть на бильярде – пока есть свет, но это был только предлог.

– Даже Диана, – сказала она, – не играла на бильярде в подобном костюме.

Александрина положила кий, и они вместе подошли к нише полукруглого окна.

– Что я обещал вам? – спросил Кросби.

– Вы сами знаете. Конечно, для меня это не составляет особенного интереса, но вы обещали, и этим пробудили мое любопытство.

– Если это для вас не составляет особенного интереса, – сказал Кросби, – то вы, вероятно, согласитесь освободить меня от этого обещания.

– От вас этого можно было ожидать, – сказала она. – Как любят мужчины обманывать! Вы, кажется, хотели купить мое молчание о неприятном предмете ложным предложением своей будущей откровенности, и теперь говорите, что не намерены доверить мне вашей тайны.

– Вы с самого начала сказали мне, что предмет этот нисколько вас не интересует.

– Опять ложь, опять обман! Вы хорошо знаете, что я подразумевала под этими словами. Помните, что вы говорили мне в первый день вашего приезда? И после этого я не должна была уверять, что ваша женитьба на той или другой барышне не составляет для меня особенного интереса? Все же, как ваш друг…

– Прекрасно, как мой друг!

– Мне приятно было бы узнать… Впрочем, я не намерена просить вашей откровенности. Одно только скажу вам: в моих глазах низок тот человек, который сражается под фальшивым флагом.

– И вы думаете, что я сражаюсь под фальшивым флагом?

– Да, думаю. – Говоря эти слова, леди Александрина вспыхнула так, что этого нельзя было скрыть под полями шляпки. Как ни был тускл потухающий свет вечера, а Кросби, взглянув ей в лицо, увидел яркий румянец. – Да, думаю. Несомненно, сражается под фальшивым флагом тот джентльмен, который приезжает в дом, где идет общий разговор о его помолвке, и потом ведет себя, как будто ничего не произошло. Разумеется, для меня это все равно, я только называю это сражением под фальшивым флагом. Теперь, сэр, только от вас зависит выполнить обещание, данное мне в первый день вашего приезда сюда, или же пусть оно остается пустым обещанием.

Надо признать, леди Александрина выдерживала бой с большой храбростью и даже с некоторым искусством. Дня через три или четыре Кросби уедет, и если победа и могла быть одержана, то только в эти три или четыре дня. В случае поражения Кросби непременно должен быть наказан, испытать на себе всю тяжесть возмездия, которое она в силах совершить. Впрочем, леди Александрина не замышляла серьезного мщения и не была расположена к тому, чтобы испытывать сильный гнев. Она любила Кросби, как любила всякого другого мужчину. Она полагала, что и Кросби любил ее точно так же. Она не предавалась более сильной страсти, но думала, что замужняя жизнь приятнее блаженного одиночества. Она нисколько не сомневалась, что Кросби обещал жениться на Лили Дейл, но точно такое же или почти такое же обещание он дал и ей. Игра была чистая, леди Александрине хотелось бы выиграть. В случае проигрыша она проявила бы гнев, но гнев мягкий, слабый, она вздернула бы нос перед Лили в присутствии Кросби и сказала бы несколько оскорбительных для него слов за его спиной. Ее гнев не заставил бы ее пойти далее этого.

– Теперь, сэр, только от вас зависит выполнить обещание, данное мне в первый день вашего приезда сюда, или же пусть оно остается пустым обещанием.

Сказав это, она отвернулась и стала смотреть в темную даль.

– Александрина! – воскликнул Кросби.

– Что вам угодно? Позвольте вам заметить, что вы не имеете права обращаться со мной фамильярно. Вы знаете, что не имеете права называть меня просто по имени.

– Вы требуете, чтобы в разговоре с вами я употреблял ваш титул?

– Всякая леди станет требовать от джентльменов этого, если только джентльмены не пользуются привилегией дружбы, на которую вы не имеете права рассчитывать. Ведь вы не называли мисс Дейл по имени, пока не получили на это позволения?

– Но вы позволяли мне называть вас по имени.

– Никогда! Раза два, когда вы сделали это, я не запрещала вам, хоть и следовало бы запретить. Итак, сэр, если вам нечего сказать мне, я оставлю вас. Должна признаться, что не думала обнаружить в вас такую трусость.

Готовясь уйти, она приподняла полы юбки и взяла хлыстик, лежавший на подоконнике.

– Александрина, останьтесь на минуту, – сказал Кросби, – я несчастлив, и уверен, что вы не произнесете слов, которые бы делали меня еще несчастнее.

– Почему же вы несчастны?

– Потому… я скажу вам сию минуту, если могу быть уверен, что говорю вам одной, а не всему дому.

– Разумеется, я не стану рассказывать другим. Неужели вы думаете, что я не умею хранить тайны?

– Я несчастлив потому, что обещался жениться на одной девушке, а люблю другую. Теперь я вам все сказал, и если вам угодно утверждать, что я сражаюсь под фальшивым флагом, то я оставлю замок, прежде чем вы еще раз увидите меня.