Мама кукол

– С чьей угодно, – кивнула кукольница. – У меня целые семьи заказывали свои копии: мама, папа, братик с сестричкой, бабушка и даже… – Роза жестом фокусника вынула из второго кармана игрушечного песика. – Собачка.

– Собачка, – восторженно пискнула младшенькая и протянула ручки к кукольному далматину.

– Я попрошу у родителей куклу, – оповестила всех сестра храброго мальчика, и друзья согласно закивали.

Роза обвела ребят взглядом и картинно ударила себя по лбу:

– Какая я глупая, до сих пор не угостила своих гостей чаем, – она вновь поднялась по ступенькам кибитки. – Сейчас я буду угощать вас самым вкусным вареньем из шишек.

– Из шишек? – на нее уставились восемь пар удивленных глаз.

– Вы что, никогда не пробовали варенье из шишек? Вы многое потеряли, дорогие мои, – и Роза скользнула в темноту кибитки за угощением для детей.

Глава 7

Из дневника Нины Измайловой:

Я когда-нибудь рассказывала вам, Семен Витальевич, что в детстве мы с Элей обожали играть в прятки? Могли весь день напролет искать друг друга, благо в Измайловском особняке было где спрятаться. Поначалу мы играли так же, как и другие: одна считала, а другая пряталась и ждала, пока ее найдут. Но со временем правила начали меняться: сидеть подолгу на одном месте становилось скучно, поэтому мы перемещались, оставив на прежнем месте некий предмет, который дал бы знать водящему, что он движется по верному следу. Возвращаться на прежнее место запрещалось. Позже мы начали оставлять подсказки: записывали на клочке бумаги одно-единственное слово, намекая, куда дальше переместилась прятавшаяся. Но намек должен был быть неявным, не «книга» – значит, библиотека, ведь так неинтересно. Что-то завуалированное, вроде «яйцо» – это ванная отца и мачехи, потому что Юлька обожала самодельные маски для волос.

Играть по новым правилам было и легче, и сложнее одновременно, но нам нравилось. Иногда подсказки Эли оказывались настолько неочевидны, что мне приходилось часами бродить по дому, прежде чем удавалось ее найти. Но знаете что? Игра каждый раз заканчивалась одинаково.

В конце концов я всегда, всегда ее находила.

Няня Агата жила в старом двухэтажном доме барачного типа. Стены его были оштукатурены и окрашены в желтый, двери и рамы с карнизами – в голубой. Окна квартиры на втором этаже выходили на засаженный нежно-розовой мальвой палисадник. Нина вспомнила вдруг, как в детстве с девчонками из соседнего двора делала из ее лепестков клипсы, и с улыбкой вошла в подъезд, где пахло мокрым деревом – совсем недавно помыли пол. Поднялась по скрипучим влажным ступенькам на второй этаж. Дверь распахнулась прежде, чем она успела постучать.

– Я увидела тебя в окно, – радостно сообщила укутанная в ажурную шаль полная старушка и заключила гостью в объятия.

Нина обвила няню руками и с наслаждением вдохнула знакомый с пеленок запах детского мыла – универсальное моющее средство, которое няня использовала для стирки, уборки и даже для мытья посуды.