Мама кукол

Рядом гавкнул Альф – очухалась, не прошло и полгода. Нина поглядела на его умную морду и прочитала в глазах упрек – совсем забыла про меня? Она опустилась на колени и обняла обиженно фыркающего пса. Не нужно было обладать особым даром, чтобы понять, что он жаловался на свою безответственную хозяйку.

– Я больше так не буду, – Нина нежно прижимала к себе мохнатого друга. – Обещаю.

– Пф, пф, – ответил Альф, отводя морду в сторону.

– Знаю, знаю, – Нина примирительно гладила его по спине. – Обещаю.

Она прижалась к его лбу своим.

– Простишь меня?

Альф пару раз фыркнул для солидности и лизнул хозяйку в нос.

– Спасибо, дружище, – Нина благодарно прижала его к себе. – Сейчас приготовлю завтрак, и пойдем с тобой на долгую прогулку.

«Измайлова Элина Викторовна» – Нина вновь пробежалась взглядом по шраму на каменной глыбе.

«У меня на сердце точно такой же», – поняла она, когда впервые после похорон приехала на могилу Эли. Случилось это в тот же день, когда Нина встала с постели, то есть три дня назад. С тех пор она приезжала каждый день. И каждый день кладбище искупления встречало ее абсолютной тишиной. Здесь не пели птицы, не жужжали насекомые, не скрипели ветками многочисленные деревья. Даже ветра никогда не было – абсолютный штиль. Место вне времени.

На той первой за долгое время прогулке с Альфом она решила, что больше не станет терзать себя и окружающих своей болью. Она возьмет себя в руки и продолжит жить дальше. Но оставит себе единственное место на земле, где позволит боли прорываться наружу, – кладбище искупления, где похоронена сестра. Именно поэтому Нина ездила сюда каждый день – слез оставалось еще слишком много, боль слишком свежа и требовала постоянного извержения. Но Нина понимала, что так продолжаться не может, дорога занимала слишком много времени, которое она могла провести с близкими. Она даже девчонок еще не видела. Те приходили каждый день, когда Нина лежала в одеяльной коме и никого не хотела видеть. В день, когда она встала с постели – день своего воскресения, как теперь шутя его называла, – Нина позвонила подругам и сообщила, что пришла в себя. Девчонки отреагировали на звонок по-разному. Кристина ревела и жалела Элю, Нину, дядю Витю, двойняшек и себя до кучи. Соня наорала за то, что та совсем раскисла и чуть не довела себя до состояния овоща. Лиля с плохо скрываемым недоверием выслушала сбивчивые объяснения и ответила, что всему свое время – по-видимому, подозревала, что у Нининого нервного срыва будет продолжение.

«Измайлова Элина Викторовна» – Нина поглядела на имя, болью выжженное на ее внутренностях. Подняла голову с коленей и посмотрела на соседнюю могилу.

«Измайлова Анна Александровна». Еще одно имя. Не столь горящее и кровоточащее, но уж точно оставившее не меньший рубец на сердце. Нина перевела взгляд дальше.

«Измайлова Лидия Олеговна» – папина старшая сестра. Умерла до рождения Нины, поэтому не отзывалась болью в груди.

Нина посмотрела еще дальше – «Измайлова Антонина Эдуардовна». И еще дальше – «Измайлова Вера Николаевна».

– Что за черт? – она приподнялась на коленях, пытаясь разглядеть длинный ряд могил.

«Измайлова, Измайлова, Измайлова».

Она никогда не замечала, как много Измайловых похоронено на кладбище искупления – кладбище для неупокоенных, для непрощенных и отверженных. И все – все! – женщины. Ни одного мужчины.

– Привет.

Нина вздрогнула и посмотрела на три силуэта, чернеющие на фоне яркого июньского солнца.

– Вы как тут оказались? Мы во «Фрегате» через час должны были встретиться, – она уставилась на наручные часы, решив, что потеряла счет времени.

– А мы не к тебе, – ответила Лиля и вместе с подругами приблизилась к могиле. Они по очереди нагнулись, чтобы положить цветы.

– Ты как, все еще купаешься в жалости к себе? – с беспокойством, замаскированным под недовольство, спросила Соня.

– Больше нет, – миролюбиво ответила Нина.

– Хорошо, – Соня уселась на землю рядом. – Я уж начала думать, что ты в ней утопишься.

Кристина также села рядом с Ниной, взяла под локоть и положила голову ей на плечо.

– А если серьезно, ты как? – спросила Лиля, устроившись с другой стороны могилы. Она читала лица людей словно книги, поэтому всегда предпочитала сидеть напротив.

– Лучше, – честно ответила Нина. – До «хорошо» еще далеко, но по сравнению с тем, что было неделю назад, просто небо и земля.

Лиля, поверив, кивнула.

– Мы об Эле говорим или бережем ее чувства? – уточнила у Лили Соня, словно Нины не было рядом, за что получила от нее тычок в ребра.

– Говорим, – ответила Нина. – Еще не хватало Элькино имя чем-то запретным делать.

Соня уставилась на нее в ожидании. Тогда рассказывай. Нина вздохнула и поглядела на надгробие. «Измайлова Элина Викторовна».

– Это все уголь. Благодаря ему я смогла ее найти. Когда дядя Яша сказал, что у нас под домом есть склад для угля, я сразу поняла, что Эля там. Оставалось только выяснить, как она туда попала.

– А это не мог быть несчастный случай? – подала голос Кристина. – Она не могла туда упасть?