Манхэттенский проект. Теория города

Исследуя экономику Европы своего времени, Смит обратил внимание, что отсталое сельское хозяйство чаще встречается в тех странах, где нет хорошо развитых больших городов. Он также знал, что в районах, расположенных ближе к крупным городам, существовали более совершенные методы ведения сельского хозяйства. Он признавал, что развитие земледелия не предшествовало развитию промышленности и торговли, а как раз наоборот (и Англия была готовым примером и доказательством такого положения вещей). И всё же он жил в эпоху, когда средний образованный человек считал, что человек произошел из райского сада. Поэтому он был не способен сделать следующий логический шаг, который потребовал бы от него слишком глубокой степени разрыва с привычной верой. Он не смог увидеть, что деревенская жизнь зависит от городской, а не наоборот.

То, что такой бунтарь, как Маркс, был в равной степени уверен, что промышленность и торговля возникли вслед за сельским хозяйством и приручением животных, и то, что поколения интеллектуалов продолжают некритически принимать на веру эту перевернутую причинно-следственную связь, гораздо более возмутительно. Джекобс была одной из первых, кто предположил, что сельскохозяйственная техника, скорее всего, была сначала изобретена в городах и только затем экспортирована в сельскую местность. Точно так же мы должны помнить, что «спальные» пригородные районы XX века, так же как и крупномасштабное промышленное и сельскохозяйственное производство были основаны в Америке XIX века семьями и предприятиями, которые переезжали из Манхэттена, чтобы обосноваться в Бруклине, Квинсе и Бронксе.

По общему признанию, утверждение о том, что экономическая жизнь зародилась в доисторических городах, может оказаться просто еще одним мифом о происхождении, который Джекобс использует для представления своей собственной теории экономического развития. В качестве мысленного эксперимента в поддержку своих аргументов она даже вывела в своей книге воображаемый город Новый Обсидиан. Тем не менее ее история основана на открытии Джеймсом Меллаартом в 1958 году неолитического города Чатал-Хююк, расположенного на территории современной Турции, которому более девяти тысяч лет и который был домом для десяти тысяч жителей в то время, когда большинство людей этих мест продолжали заниматься охотой и собирательством. Недавние раскопки Яна Ходдера на том же месте помогли дальнейшему развитию нового нарратива о существовании развитых городов со сложной экономикой, предшествовавших небольшим сельскохозяйственным поселениям. Ходдер, например, приходит к выводу, что сочетание бесплодных почв и непредсказуемых наводнений означало, что сельское хозяйство в этой конкретной области «вероятно, было крайне рискованным и нецелесообразным»[353].

Если оставить в стороне фантазии про доисторические времена и мифологию, теория Джекобс выглядит примерно так: вера в возможность экономического развития без существования активной городской жизни подобна вере в непорочное зачатие. Только городские центры могут стать источником процветания. Их отсутствие или застой указывает на надвигающиеся темные века и смерть цивилизации. Таким образом, в первую очередь это означает ответственность города перед самим собой. Метрополис растет так, как развивается зародыш: не за счет увеличения, а за счет диверсификации. Этот процесс органичен и не может быть предопределен планировщиками или правительствами. Его формирование происходит по мере того, как новые виды деятельности отпочковываются от уже устоявшихся видов занятий и ремесел. Небольшой город импортирует всё: сырье и готовые товары, услуги и навыки, капитал и людей, а также книги и картины, модные тенденции и философские идеи, различные образы жизни и моральные ценности. По мере роста города он заменяет эти материальные и нематериальные импортные товары, создавая их новые местные эквиваленты. Этот процесс внутренней дифференциации является наиболее важным фактором, гарантирующим будущий успех города.