Маргиналы в советском социуме. 1930-е — середина 1950-х годов

Таким образом, к началу 1944 г. в результате мероприятий советского руководства советские немцы оказались вне территории их постоянного проживания, значительная их часть была повторно перемещена (из мест вселения в «трудармию»), дети разлучены со своими родителями, многие семейные связи оказались разорваны, а нормативные акты государственных органов почти официально закрепили статус немцев как маргиналов, приравняв их к осужденным. Дальнейшие действия властей, прежде всего в нормативной сфере, закрепили достигнутый «уровень» маргинализации и фактически «законсервировали» состояние маргинальности.

Значительная часть нормативных положений в отношении этнической ссылки содержалась в актах о спецкомендатурах. 7 февраля 1944 г. вводится в действие «Положение о районных и поселковых спецкомендатурах НКВД с указанием прав и обязанностей спецпереселенцев»[997]. В соответствии с ним спецкомендатуры объявлялись аппаратами НКВД по обслуживанию спецпереселенцев. Районная комендатура состояла из 2–5 чел. и обслуживала от 400 до 4 тыс. семей переселенцев-немцев; поселковая состояла из 1–3 чел. и обслуживала от 300 до 1 тыс. семей. На спецкомендатуры возлагались задачи по агентурно-оперативному обслуживанию переселенцев, предупреждению побегов, «разработке» бежавших, выявлению антисоветских и уголовных элементов, а также отрицательно политически настроенных, надзор за соблюдением режима поселения, содействие хозяйственному и трудовому устройству спецпереселенцев, а также посемейный и персональный учет. Таким образом, в ведении спец-комендатур находился широчайший спектр вопросов: от вербовки агентов до выдачи справок на право регистрации актов гражданского состояния.

В «Положении…» впервые прямо оговаривались права и обязанности спецпереселенцев: формально они могли пользоваться всеми правами граждан СССР, за исключением ограничений, предусмотренных указанным «Положением…» и другими актами органов государственной власти. В первую очередь ограничения налагались на свободу передвижения, для чего в паспортах спецпереселенцев ставилась отметка о его действительности для проживания только в определенном районе или городе. Впрочем, большинство спецпереселенцев не имело на руках никаких документов. Передвижение переселенных немцев проводилось по маршрутным листам с указанным в них разрешенным маршрутом передвижения. Самовольное оставление мест расселения квалифицировалось как побег и влекло за собой уголовную ответственность. Кроме того, спецпереселенцы в обязательном порядке привлекались к общественно-полезному труду, за уклонение от которого также предусматривалась уголовная ответственность. Все распоряжения органов НКВД и, в частности спецкомендатур, были для переселенцев обязательными.

«Положение…» определило и перечень прав спецереселенцев, на которые ограничения не распространялись. К ним относились возможность беспрепятственно вступать в колхозы, сельхозартели, производственные товарищества, входящие в систему промысловой кооперации, организовывать самостоятельные колхозы, объединяться в артели промысловой кооперации по месту поселения. Спецпереселенцы, работавшие в промышленности, сохраняли право на одинаковые с другими рабочими данной отрасли условия работы и оплаты труда. По истечении трех лет с начала депортации впервые были названы те права немцев, на которые не распространялись ограничения, связанные с их особым статусом: переселенцы официально приравнивались в части законодательства о труде, социальном страховании и пенсионном обеспечении к другим гражданам СССР. Кроме того, дети спецпереселенцев, окончившие среднюю школу, могли быть приняты на общих основаниях в «специальные средние технические и высшие учебные заведения» при условии их наличия в районе вселения[998].

Однако надежды немцев на улучшение условий жизни и снятие политических обвинений не оправдались. По окончании войны контролирующие органы столкнулись с серьезной проблемой — необходимостью предотвращения попыток немцев возвратиться на прежние места жительства. Дома и постройки оказались уже заняты новым населением; колхозы с их имуществом и денежными активами были расформированы еще в начале войны; и главное — значительно бы пострадали регионы, в течение войны использовавшие труд спецпереселенцев.

Для решения указанной проблемы и пресечения миграционных настроений было решено усилить контроль над спецпереселенцами. Это выразилось в дальнейшем оформлении и конкретизации нормативно-правовой базы в отношении депортированных на уровне «силовых» ведомств и высших органов государственной власти.