Мартовскіе дни 1917 года

Дворцовый комендант довольно правдоподобно объяснил в Чр. Сл. Ком., почему похали в Псков. Когда ночью в М. Вишер он доложил Царю, послдній приказал "повернуть и хать к ближайшему юзу". Ближайшій юз находился в Псков, гд можно было, таким образом, связаться и со Ставкой, и с Петербургом, и с Царским Селом и получить информацію. Дубенскій впослдствіи вспоминал, что Царь относился к задержк в пути "необычайно спокойно": "он, мн кажется, предполагал, что это случайный эпизод, который не будет имть послдствій и не помшает ему дохать с нкоторым только опозданіем в Царское Село". Воейков подчеркивал, что на обратном пути царскій позд прибыл на ст. Дно без опозданія против нормальнаго времени, несмотря на то, что он шел без "офиціальнаго наряда". Находившейся в свит императорскаго позда фл.-ад. полк. Мордвинов так и считал, что они вернулись для того, чтобы прохать в Царское Село по Виндавской дорог через ст. Дно и Вырицу, т. е. по линіи, по которой прослдовал эшелон ген. Иванова. По словам Мордвинова, лишь по прибыли в Ст. Руссу стало извстно, что мост по Виндавской ж. д. то ли испорчен, то ли ненадежен, и тогда ршили хать на Псков, а оттуда по Варшавской дорог через Лугу на Царское. Свидтельство Мордвинова не очень авторитетно — он сам разсказывает, что на вопрос его Воейкову; "почему мы дем назад?", тот отвтил "как-будто шутливо, но с сильным раздраженіем: "молчите, молчите, не ваше дло". Во всяком случа, именно в Старой Русс около часа дня была дана телеграмма Рузскому о прізд Царя в Псков. "Я получил от Воейкова телеграмму. — рассказывал Рузскій в. кн. Андрею, — что литерные позда слдуют на Псков, и чтобы были приняты мры к их безпрепятственному пропуску в Царское Сего. На сдланное мною по этому поводу распоряженіе, я получил отвт по всей линіи до Царскаго, что путь свободен, и литерные позда могут слдовать безпрепятственно", Из предосторожности был заготовлен особый "позд с рабочей командой, которая в случа необходимости могла бы исправить путь". Так и было до вечера 1 марта, когда произошли извстныя событія в Луг, и ген. Болдырев сообщил в Ставку в 8 час. веч.: "весьма вроятно, что литерные позда из Пскова не пойдут, так как задержка в Луг. Во всяком случа, вопрос этот выясняется". Послднія сомннія отпадают при чтеніи лаконической, как всегда, записи, сдланной Царем в дневник и подводящей итог дню перваго марта: "Стыд и позор! Дохать до Царскаго не удалось. А мысли и чувства все время там. Как бдной Алике должно быть тягостно одной переживать вс эти событія. Помоги нам Господь".

Издали А. Ф. чувствовала, что муж ея как бы попался в "западню". В письм, которое не дошло до Царя и само по себ запаздывало (оно было паписано 2-го в отвт на телеграмму с сообщеніем о прибытіи в Псков), А. Ф. писала: "Все отвратительно, и событія развиваются с колоссальной быстротой. Но я твердо врю — и ничто не поколеблет этой вры — все будет хорошо... Не зная, гд ты, я дйствовала, наконец, через Ставку, ибо Родз(янко) притворялся, что не знает, почему тебя задержали. Ясно, что они не хотят допустить тебя увидться со мною прежде, чм ты не подпишешь какую-нибудь бумагу, конституцію или еще какой-нибудь ужас в этом род. А ты один, не имя за собой арміи, пойманный, как мышь в западню, что ты можешь сдлать? Это — величайшая низость и подлость, неслыханная в исторіи — задержать своего Государя... Может быть, ты покажешься войскам в Псков и в других мстах и соберешь их вокруг себя? Если тебя принудят к уступкам, то ты ни в коем случа не обязан их исполнять, потому что он были добыты недостойным путем".

Это был крик души, но крик почти истерическій. И только крайне тенденціозное нежеланіе разобраться в фактах могло привести к тому, что автор мстами фантастически-легендарной книги "Царь и революція" повторяет истерическій возглас о "западн", в которую невидимая рука завлекла слишком доврчиваго монарха. Не хитроумный план, осуществляемый по замыслу Временнаго Комитета, привел Царя в "старый Псков". "Западня" была в происходивших событіях. Ретроспективно Керенскій признает, что "западня" ему представляется теперь в ином свт, чм в 17 г.: Николай II похал в Царское, не отдавая себ отчета в безнадежности положенія, желая увидать больных дтей и в надежд, быть может, примириться с Думой, сдлать соотвтствующія уступки.

* * *