Сам Гучков и указанной рчи 29 апрля оцнил итоги "чистки" весьма положительно: ..."Я сознавал, — говорил он, — что в данном случа милосердія быть не может, и я был безжалостен по отношенію к тм, которых я считал не подходящими. Конечно, я мог ошибаться. Ошибок, может быть, были даже десятки, но я совтовался с людьми знающими и принимал ршенія лишь тогда, когда чувствовал, что они совпадают с общим настроеніем". Гучков был уврен, что провозглашеніе лозунга: "дорога талантам", не считаясь с іерархіей, "вселило в души всх радостное чувство, заставило людей работать с порывом вдохновенія"... Деникин признает, что Гучков был прав в том отношеніи, что армія страдала и "протекціонизмом и угодничеством", и что "командный состав не всегда был на высот своего положенія", отмчает и Врангель, что среди уволенных было "много людей недостойных и малоспособных", "сплошь и рядом державшихся лишь от того, что имли гд-то руку". Однако, в данном случа легко впасть в гиперболу, что и случилось, напр., с Черновым, как историком революціи. Он увряет уже, что "нт ни одного серьезнаго военнаго писателя, который не рисовал бы состояніе русскаго команднаго состава, иначе, как в вид каких-то авгіевых конюшен, для очистки которых нужны были не гучковскія, а геркулесовскія силы". С предосторожностью автор не назвал военных писателей, из трудов которых он позаимствовал свои слишком категорическіе выводы. В другом мст он ссылается на в. кн. Ник. Мих., на Верховскаго и Головина. Надо признать, что отмтки вел. князя-историка в дневник вообще поразительно скоропалительны и тенденціозны. Верховскій в "Россія на Голгоф" слишком приспособляется к своей революціонной позиціи, а Головин чрезмрно субъективен в личных характеристиках. Работа Чернова выпущена в 31-м году; через нсколько лт у того же Головина он мог бы найти нсколько другую оцнку: "Три года тяжелой войны способствовали подбору в русской арміи к 1917 г. вполн удовлетворительнаго команднаго состава". (Вроятно, командный состав русской арміи был приблизительно такой, как везд во всем мір, не исключая и стран с демократическим политическим строем).[406]
.Необходимость перемны в командованіи ощущалась очень остро с перваго дня революціи. На необходимость эту указывали в своих отчетах, как мы видли, вс посланцы думскаго Комитета на фронт. То была, дйствительно, очередная задача. "Чистка являлась необходимой и по мотивам принципіальным и по практическим соображеніям" — признает Деникин. Но дло было в методах, примненных военным министром (отчасти, вроятно, в силу личных свойств: Гучков склонен был к закулисным пріемам дйствія) и в том масштаб, в каком осуществлялась "чистка". С чувством какой-то гордости или непонятнаго самодовольства Гучков подчеркнул в апрльской рчи, что "в теченіе короткаго времени в командном состав арміи было произведено столько перемн, каких не было, кажется, никогда ни в одной арміи"[407]
. Чистка "с одного маха" могла имть политическое показательное значеніе лишь по тому психологическому впечатлнію, которое она произведет на массу. В цлях стратегических демонстрацій сама по себ она была, конечно, не нужна — здсь проще без осложненій могла бы достигнуть большаго непосредственно Ставка соотвтствующими перемнами в командном состав. В имющихся публикаціях нт достаточнаго конкретнаго матеріала для опредленія того, как реагировало строевое офицерство на гучковскую "мерзавку", открывавшую путь "талантам", минуя іерархическую лстницу. Для рядовой солдатской массы, вроятно, важне всего были взаимоотношенія с непосредственным начальством, и поэтому большого значенія не могли имть т отдльныя письменныя и устныя заявленія, которыя доходили до военнаго министра и Исп. Комитета и требовали устраненія представителей высшаго командованія[408]. Таким образом3. Поливановская Комиссія.