Мартовскіе дни 1917 года

Можно отмтить в дальнйшем усиливающуюся в сред "цензовой общественности" тенденцію гальванизировать "политическій труп", как выразился депутат Бубликов в одном из ранних "весенних" газетных интервью. 2 іюня Родзянко обратится ко всм членам Думы с письмом, в котором просил их "вызжать из Петрограда только в исключительных случаях, а отсутствующих — принять мры к возвращенію в Петроград". "Политическія событія текущаго времени — писал Родзянко — требуют, чтобы гг. члены Гос. Думы были наготов и на мст, так как, когда и в какой момент их присутствіе может оказаться совершенно необходимым, установить невозможно. Эти обстоятельства могут наступить внезапно..." В іюльскіе дни посл краха той генеральной репетиціи октябрьскаго переворота, которую пытались устроить большевики, в частном совщаніи Думы заговорили и боле опредленно. Открыто высказался за созыв Думы которая должна превратиться в организующій центр, депутат Масленников: "Стыдно Гос. Дум сидть гд-то на задворках. Пора Гос. Дум, которая возглавила революцію нести и отвтственность за нее..." Депутат просил предсдателя "вызвать всх членов Гос. Думы не на частное и подпольное засданіе, а на настоящее засданіе Гос. Думы", и потребовать, чтобы сюда явилось все правительство в полном состав и доложило бы о состояніи страны. Тогда Гос. Дума укажет этому правительству, что длать. и как это правительство пополнить и замстить"[556]. "Да здравствует Государственная Дума. единственный орган, способный спасти Россію" — провозглашал Пуришкевич. Чтобы избжать "черных дней" контр-революціи, когда остервенлый народ взбунтуется против того, кто обманул его ожиданія, нужно, чтобы "Гос. Дума, к которой неслись вс народныя чаянія и любовь народа, заговорила громко... и властно". Милюков, выражавшій в большей степени настроеніе цензоваго нежели демократическаго крыла партіи к.д., тактически был боле осторожен. Признавая "юридическое положеніе", установленное актом 81-аго марта, "недостаточно ясным". он считал, что Дума была права, "сохраняя себя про запас", и не осложняла положенія "выходом" на первый план, пока правительство было "сильно, общепризнано и имло всенародную поддержку". Но "я должен сказать, что я представляю себ момент, когда Гос. Дума может сыграть роль и в лиц ея временнаго комитета и в лиц, может быть, самой себя, как учрежденія. Это в том случа. когда власть временнаго правительства не только лишится всенароднаго признанія, котораго оно, по моему "мннію, уже лишилось сейчас, но и потеряет всякій авторитет..." В заключеніе Родзянко, принципіально соглашаясь с мотивами Масленникова, полагал, что поднимать этот вопрос в настоящее время еще не слдует: "Я принадлежу к тм из вас, которые уже давно раздляют точку зрнія члена Думы Масленникова, но я согласен с Милюковым, что еще не настал тот исключительный момент, когда Гос. Дума, как таковая, должна быть созвана".