Машина пространства

I stood in consternation for a moment, then reluctantly removed my trousers.	Я простоял секунду-другую в полной растерянности, затем нехотя подчинился.
Holding them before me, in such a way that I was still covered, I allowed the draught of warmth to blow over them.	Держа брюки перед собой как завесу, я придвинулся к потоку тепла с таким расчетом, чтобы он обдувал их.
We stood a little apart, and although I was determined not to gaze immodestly at Amelia, the very presence of the girl who meant so much to me, and with whom I. had suffered so much, made it impossible not to glance her way several times.	Мы держались на некотором расстоянии друг от друга, и, хотя я дал себе слово не смущать Амелию нескромными взглядами, само ее присутствие (она значила для меня так много, с нею вместе было столько выстрадано!) заставляло меня нарушить свое обещание и несколько раз бросить взгляд в ее сторону.
She was so. beautiful, and, unclad as she was, she bore herself with grace and propriety, rendering innocent a situation which would have scandalized the most forward-looking of our neighbours on Earth.	Она была так прекрасна, и, даже нагая, держалась с такой грацией и достоинством, что ситуация, которая, бесспорно, привела бы в смятение самого передового из наших земных соседей здесь представлялась почти невинной.
My inhibitions waned, and after a few minutes I could contain my impulses no more.	Владевшие мною запреты понемногу слабели, и спустя минуту-другую я утратил способность сдерживаться.
I dropped the garment I was holding, went quickly to her, then took her in my arms and we kissed passionately for a minute or more.	Выронив из рук свой наряд, я стремительно шагнул к Амелии, прижал ее к груди, и мы замерли в долгом поцелуе.
ii	2
We were virtually alone in the building.	Кроме нас, во всем бараке никого не было.
It was still two hours before sunset, and the slaves would not return before then.	До заката оставалось еще часа два, и раньше того рабы вернуться не могли.
When our clothes had dried, and we had put them on again, Amelia took me around the building to show me how the slaves were housed.	Когда одежда высохла и мы снова надели ее, Амелия провела меня по всему строению и показала, в каких условиях они живут.
Their conditions were primitive and without convenience: the hammocks were hard and cramped, what food there was had to be eaten raw, and nowhere was there any possibility of privacy.	Условия эти оставляли желать лучшего, в бараке не было никаких удобств: жесткие гамаки теснились вплотную один к другому, пищу, не говоря уж о ее качестве, приходилось есть в сыром виде, а об уединении и думать было нечего.
"And you have been living like this?" I said.	- И вы тоже живете подобным образом? - спросил я.
"At first," Amelia said. "But then I discovered I was someone rather Important.	- Сначала жила так же, - ответила Амелия. - Пока не поняла, что являюсь здесь довольно влиятельным лицом.
Let me show you where I sleep."	Вот, взгляните, где я теперь сплю...
She led me to one corner of the communal sleeping-quarters.	Она привела меня в угол общей спальни.