Mater Hispania: христианство в Испании в I тысячелетии

Чтобы потоками слез я смыл грехов моих горы;

Помощь, молю, мне подай, чтоб мог сей мир одолеть я,

И чтобы легкой стопой прошел я поприще жизни.

V. О краткости этой жизни

Бременем вины гнетомый, преступленьем раненый,[741]

Песню петь я начинаю скорбными напевами:

Пусть от слез глаза влажнятся, пусть удары грудь разят.

Ныне мир больной непрочен, обрушением грозит,[742]

Дни желанные уходят, наступают тяжкие,

Приближается все злое, доброе уносится.

Плачь, несчастнейший Евгений: злая слабость настает,

Жизнь преходит, гибель близко, гнев небесный нам грозит.

В дверь стучится вестник смерти, внутрь проникнуть хочет он.

Что ж ты, грешный, все желаешь ложных мира радостей?

Что тщету не оставляешь, не стремишься к вечному?

Ищешь выгоды ничтожной, упускаешь большее.

Плоть погибнет, ты ж, несчастный, чем тогда утешишься?

He возьмешь с собой отрады ты в приют отмщения,

Грех спалит тебя горящий, дух стеснит тревогою.

И никто, никто, несчастный, не утешит уж тебя,

Ни родители с родными, ни друзья любезные.

Всё тогда тебя покинет, что любил ты сладостно.

Так исправь свои деянья, прегрешенья плачем смой,

Хлебом пусть рыданья станут, слезы станут радостью,

Обнажи изъяны сердца пред Христом, стеная, плачь!

Боже, вечное Ты благо, Ты всегда к нам милостив,

Так воззри на плач, из глуби тайной изливаемый,

Сокруши греха оковы, положи слезам предел.

И авернскому пожару[743] не предай меня, Отец,

Там, где пламень прожигает тело до костей и жил;

Здесь воздай нам по заслугам, по исходе упокой.

Смертный род, со мною вместе изливай потоки слез,

Бедняки, от сердца плачьте, вопия Христу: «Спаси!»

Может быть, ослабит гнев Он, может быть, помилует.

VI. Против пьянства

Ты, стремящийся быть благим и истину ведать,

Лютой напасти – вина – избегай как спутника смерти!

Пагубный это недуг: виноградной ягоды влагу

Меры не зная, впивать: она вредоноснее яда,

Жжет сильнее огня, больней укусов змеиных.

Больше губит вино, чем жало страшной гадюки.

Члены охватит озноб, забвенье умом овладеет.

Вмиг задвоится в глазах, неверной станет походка.

Слух поразит глухота; язык утратит подвижность

И уж не стройную речь издаст, а подобие лая.

Пьяница, ну-ка ответь, ты жив иль смерти подвластен?

Бледный, лежишь на земле, простерт, рассудка лишенный,

Очи недужный покой тяготою смертной смежает.

He отличишь ни добро от зла, ни от твердости мягкость.

Только одно лишь тебя отличает от взятого роком:

В теле несчастном твоем еще заметно дыханье.

VIII. (Стихи в библиотеке) [744]

Книги, которые знать побуждает правило веры,

Все на полках у нас в библиотеке стоят.

Можно здесь обрести пять книг почтенных Закона,

Книги Навина и Судей, деянья Руфи Моавской,

Здесь по порядку стоят двойные царские книги,

Здесь же пророческий сонм стекается, дважды по восемь.

Иов, Псалтирь, Соломон, истории повествованья,

Ездра тут же, Есфирь, Премудрость Сирахова сына,

Также Юдифь и Товит, замыкают же строй Маккавеи.

Вот вам Ветхий Завет, его завершенье и мера,

Ныне настала пора вспомнить и Новый Завет.

Тех, кто книги писал, выдает имен знаменитость:

Это Матфей и Марк, и Лука со святым Иоанном

Здесь и Павла слова цветут учености цветом,

Дважды по семь их число и книгу они завершают,

Радость добрым сердцам, нечестивым сердцам – устрашенье.

Здесь обращается к нам с улыбкой светлой Иаков,

Два посланья Петра премудрость словес излучают,

И в посланье тройном Иоанна святого ученье,

Невелика, но смысла полна Иуды страничка.

Здесь же читатель найдет деянья апостолов славных,

Те, что Лука написал, свое обессмертивший имя,

Ясное дальше в словах, но образов полное темных

Ты Откровенье найдешь Иоанна, в книге последним.

Все это тайны небес, Закона Божьего свитки,

Их подобает хранить, портить – душе повредить.[745]

Дух от чтения их возрастает в божественном даре,

Божьей любовью повит, мира соблазн отразит.

Здесь поучается он отличать от доброго злое,

Благо прилежно творить, злые советы забыть.

Здесь надменная спесь отлагает гордый обычай,

Роскошь обрящет узду, козни погибель найдут.

Стихнет крикливый здесь спор, улягутся бурные страсти,

И миролюбный покой вечно пребудет с тобой.

Нет в многословье нужды: здесь доблесть преуспевает,

Чтеньем священнейшим всё здесь истребляется зло.

Ты же, кто Бога узреть от сердца чаешь прилежно,

Эти запомни слова, и повторяй про себя.

Ныне о том лишь осталось сказать, по чьему приказанью,

Кодекс был собран из книг, кто написать их велел.

Доблестный муж Иоанн, понтифик благоговейный,

Истово службу неся, это деянье свершил.

Клир когда возглавлял он града Цезаравгусты,

Славные эти дары сам, от себя, преподнес.

Верьте: по смерти живет, по себе кто память оставил,

Чей прославляется труд, вечную славу снискав.

IХ. О базилике святых восемнадцати мучеников [746]

Храм сей блаженнейший сонм населяет мужей благочестных,

Тех, чей высокий удел горние веси стяжал.

Их, освященных чрез смерть, добродетели высшей достигших,

Трижды по шесть человек урна покоит одна.

Смело презрели они нечистые радости мира,

Веру Господню избрав, гибели предали плоть.