Матильда

– И молодцы. Ну вот, сегодня ваш первый школьный день. Для каждого из вас это начало долгого одиннадцатилетнего пути ученья, по которому всем вам придётся пройти. И шесть лет из него вы проведёте здесь, в Кранчемской начальной школе, где, как вы знаете, директриса – мисс Таррамбах. Я должна для вашей же пользы кое-что рассказать вам про мисс Таррамбах. Она требует самой строгой дисциплины, и послушайтесь моего совета: в её присутствии старайтесь изо всех сил вести себя хорошо. Ни в коем случае с ней не спорьте. Слушайтесь её беспрекословно. Не попадайтесь ей под горячую руку. Если не угодите мисс Таррамбах, она с вами разделается, как с морковкой в блендере. И ничего смешного, Лаванда. Перестань ухмыляться. И все вы должны запомнить, что мисс Таррамбах ни за что не простит, если кто-то позволит себе нарушить здешние правила. Вы поняли?

– Да, мисс Ласкин, – прощебетало восемнадцать голосов.

– Ну, а я – я постараюсь, чтоб вы с моей помощью приобрели как можно больше полезных знаний, пока вы в моём классе. Потому что я знаю: впоследствии они вам пригодятся. Например, я рассчитываю, что в течение этой недели вы все выучите таблицу умножения на два. В дальнейшем это вам принесёт огромную пользу. Ну вот. Но, может быть, кто-то из вас уже знает таблицу умножения на два?

Матильда подняла руку. Единственная во всём классе.

Мисс Ласкин внимательно вгляделась в маленькую девочку во втором ряду, с круглым серьёзным лицом.

– Прекрасно! – сказала она. – Встань, пожалуйста, и повтори нам эту таблицу умножения до того места, до какого запомнила.

Матильда встала и начала. Дошла до того, что дважды девять восемнадцать, но не остановилась. Она продолжала дальше: дважды десять – двадцать, дважды одиннадцать – двадцать два, дважды двенадцать – двадцать четыре, дважды тринадцать – двадцать шесть…

– Всё! – сказала мисс Ласкин. Она слушала тихий голос Матильды, как зачарованная, и наконец спросила: – И до какой цифры ты можешь?

– До какой цифры? – повторила Матильда. – Ой, я даже не знаю, мисс Ласкин. Я, наверно, долго могу.

Несколько секунд до мисс Ласкин доходил смысл этого странного сообщения.

– Ты хочешь сказать, – спросила она, – что знаешь, сколько будет дважды двадцать восемь?

– Да, мисс Ласкин.

– И сколько же?

– Пятьдесят шесть, – ответила Матильда.

– Ну, а если что-нибудь потрудней, например, дважды четыреста восемьдесят семь? Тоже можешь сказать?

– Думаю, да, мисс Ласкин, – сказала Матильда.

– Ты уверена?

– Ну да, мисс Ласкин, уверена.

– Так. И сколько же будет дважды четыреста восемьдесят семь?

– Девятьсот семьдесят четыре, – тут же сказала Матильда. Сказала спокойно, вежливо, ну нисколько не зазнаваясь.

Мисс Ласкин вытаращилась на Матильду, абсолютно ошарашенная, но, когда снова заговорила, ей удалось совладать с голосом.

– Просто замечательно, – сказала она. – Но множить на два, конечно, гораздо легче, чем на другие числа. Как у тебя с этим? На другие числа умеешь множить?

– Наверно, могу, мисс Ласкин. Да, наверно.

– И на какие же, Матильда? Как далеко ты продвинулась?

– Я… я даже не знаю, – сказала Матильда. – Я не понимаю, что вы хотите сказать.

– Я хочу сказать, что меня интересует, знаешь ли ты, например, таблицу умножения на три?

– Да, мисс Ласкин.

– И на четыре?

– Да, мисс Ласкин.

– Так может, ты всю таблицу умножения знаешь, Матильда?

– Да, мисс Ласкин.

– И сколько будет семью девять?

– Шестьдесят три, мисс Ласкин.

Мисс Ласкин помолчала и откинулась на своём стуле, который стоял возле простого стола посреди класса. Она была совершенно потрясена, но изо всех сил старалась не подавать вида. Она ещё никогда не встречала пятилетнего ребёнка – да что там, даже и девятилетнего, которому бы так легко давалось умножение.

– Надеюсь, все ребята нас слушают? – она обратилась к классу. – Матильда очень счастливая девочка. У неё замечательные родители, они уже научили её перемножать много разных чисел. Это мама тебя научила, да, Матильда?

– Нет, мисс Ласкин, не мама.

– Ну, значит, у тебя изумительный папа. Он, видимо, прекрасный педагог.

– Нет, мисс Ласкин, – спокойно сказала Матильда. – Папа никогда меня не учил.

– Так ты что же? Сама научилась?

– Даже не знаю, – честно сказала Матильда. – Но просто, по-моему, совсем не так уж трудно умножить одно число на другое.

Мисс Ласкин набрала в лёгкие побольше воздуха и очень медленно его выдохнула. Снова она посмотрела на маленькую девочку с блестящими глазами, которая стояла у доски, серьёзная и умная.

– Тебе совсем не трудно умножать одно число на другое, говоришь? – сказала мисс Ласкин. – Может, ты нам объяснишь, как это у тебя получается?

– Ой, – растерялась Матильда. – Ну, я даже не знаю.

Мисс Ласкин ждала. Класс затих. Все слушали.

– Вот, например, – сказала мисс Ласкин, – если я тебя попрошу умножить четырнадцать на девятнадцать… нет, это слишком трудно…

– Получится двести шестьдесят шесть, – тихо ответила Матильда.

Мисс Ласкин на неё глянула. Взяла карандаш, быстро перемножила числа в столбик.

– Сколько, ты сказала? – спросила она, поднимая взгляд.

– Двести шестьдесят шесть, – повторила Матильда.