Меч и ятаган

Кристиан отошел в другой конец палаты, чтобы не смущать Марию. Он не сводил с нее глаз. Ему было не по себе оттого, что она так открыто демонстрирует свою нежность к птицелову. У него даже в груди закололо, когда она поцеловала Якобуса. Кристиан никак не мог понять, для кого предназначен этот поцелуй – для брата, любовника или мужа, но и не решался спросить об этом Каллуса. Задать такой вопрос значило согласиться, что он испытывает к ней некие чувства, а в этом он был не готов признаться даже себе.

Мария стояла на коленях и молилась, когда Якобус очнулся. Он осмотрел полутемную палату, затем взгляд его переместился на монашенку, державшую его за руку. Он зажмурился, а потом широко открыл глаза – он узнал ее. Якобус попытался сесть, но тут же повалился на подушки.

– Мария? Это ты? Или я уже в раю?

– Ты в лазарете. Живой. – Она сжала его ладонь и убрала прядь волос с его лба. – Ох, Якобус, не надо было тебе этого делать!

– Он мертв? – хрипло прошептал Якобус.

– Нет.

– Ты права! – Лицо Якобуса исказила гримаса. – Черт бы его побрал! Значит, я подвел тебя. Но во второй раз я не промахнусь.

– Второго раза может не быть. Оставь все как есть.

– Ни за что! Он надругался над тобой!

– Это было давно. И это не твоя битва.

– Это моя битва! – Он тяжело задышал. – Я хочу жениться на тебе, Мария. Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

К лицу ее прилила кровь.

– У тебя жар, – сказала она срывающимся голосом.

– Я понимаю, о чем говорю!

– Мы можем поговорить об этом позже.

– А я хочу сейчас. Ты меня вообще любишь?

– Конечно, Якобус. И ты об этом знаешь.

– Как брата? Или как мужчину?

Она снова пожала его руку:

– Я сама не знаю, чего хочу. Точно хочу, чтобы ты поскорее отсюда выбрался. Хочу, чтобы тебе ничто не угрожало. А потом можно будет и поговорить.

Заметив стоящего чуть поодаль Кристиана, Якобус помрачнел:

– Он арестует меня сразу же, как вылечит? Его друзья уже готовят виселицу?

– Нет-нет. Он друг.

– Рыцарь? Друг? Как такое возможно?

– Он спас тебе жизнь, Якобус. Он знает, что ты совершил.

– Ну тогда я пропал.

– Нет. Он уже солгал ради тебя. Ты должен довериться ему. – Она проинструктировала Якобуса, что говорить, если будут спрашивать, где он поранился, и он кивнул с очевидным недоверием; его снова одолела слабость. – А теперь спи, дорогой Якобус!

Мария встала, нежно пожала его руку и снова поцеловала в лоб. Потом повернулась к Кристиану и кивнула ему. Он заметил слезы в ее глазах. Он вывел ее из палаты, и они спустились на первый этаж. За воротами они переместились в тень.

– Спасибо, Кристиан! За все, что вы для меня делаете.

Неожиданно он поймал себя на том, как ему приятно, что она назвала его по имени. Он не мог отвести от нее глаз.

Так они стояли в неловкой тишине.

– Думаю, мне пора домой, – наконец произнесла она.

– Уже так поздно. Я вас провожу.

– Я прекрасно дойду сама.

Это прозвучало чуть резче, чем она хотела.

– Уверяю вас, вы можете совершенно меня не бояться.

– Я вас не боюсь, – честно ответила Мария.

Зато боюсь себя, подумала она.

– Как вам будет угодно. Я прекрасно пойму, если вы предпочтете идти в одиночестве. Только вот моя матушка никогда не простила бы мне, что я отказался проводить монашенку до дому.

Мария рассмеялась. Она уже и забыла. Стянув накидку с головы, она отдала ее Кристиану. Тряхнула головой, чтобы поправить волосы.

– Дело не в этом. Просто это довольно далеко.

Мария надеялась, что теперь ее аргумент звучит не столь убедительно.

– Для меня это удовольствие.

Они побрели по тихим улочкам Биргу. Сейчас здесь не было ни души, если не считать кошек, снующих в поисках пищи. Звук его сапог отражался гулким эхом от высоких стен. Со стороны гавани послышался корабельный гудок. До самых городских ворот они шли молча, не в состоянии думать ни о чем, кроме присутствия друг друга.

Оказавшись за городом, они разговорились, сначала тихо и нерешительно, а потом все более оживленно, как будто ощутили свободу на открытых пространствах. Он рассказывал ей о Париже, о своем загородном родовом имении, шато де Врис. Развлекал ее байками от Бертрана и описывал жизнь ордена. Посвящал в тонкости хирургии и подтрунивал над собой. Она задавала множество вопросов и смеялась над ответами. Он удивлялся тому, как ей удается вызвать в его памяти давно забытые события прошлого: сказку о двухголовом змее и короле, путешествие на деревянном плоту по Сене, знаменитый Булонский лес, где семья де Врис с разрешения королевского дома Валуа охотилась на дичь.

Сначала Мария почти не говорила о себе, но постепенно начала раскрываться. Она рассказала Кристиану о Нико и о своих книгах. Сейчас их было одиннадцать, и все эти книги она знала наизусть. Он спросил, где она научилась читать. Не найдя, как увильнуть от ответа, она просто сказала:

– Меня научил священник.