Мечтатели

Мать Бетки, Петровичка, стала вместе с невесткой посещать больного, скоро они также присоединились к собранию. Затем стал приходить на эти чтения и дядя Бетки. С Петром Крачинским всегда приходил Павел Петран. Петру удалось, наконец, уговорить и мать приходить на эти чтения. Блашко приводил своего родственника, тоже мельника, с дочерью Сузкой. Так незаметно вся комната больного вечерами наполнялась слушателями, жаждущими чтения Слова Божия.

Все присутствующие знали причину болезни Степана, но никто не заговаривал об этом. Они не могли понять Степана, но уважали его. Степан открыто и безбоязненно указывал всем присутствующим на их греховную жизнь, сравнивая ее с заповедями Божиими, вынуждая их тем самым сознаваться в грехах.

Когда Степан первый раз после болезни пришел к общему столу, вся семья несказанно обрадовалась этому. Все были рады, что здоровье Степана пошло на поправку. Но Степан видел и чувствовал, для кого из друзей его выздоровление было настоящим праздником. Он часто видел пред собою лучезарные глаза, сиявшие счастьем.

Когда Степан первый раз вышел в сад, весеннее солнце уже начинало греть землю: на льду появились проталины, снег понемногу исчезал с полей, в воздухе щебетали птички. Во всем замечалось приближение весны. Целая зима в его молодой жизни прошла в болезни и страдании! Не напрасно ли было потеряно это время? Хратский был уже дома, но с сыном, кроме краткого приветствия, еще не говорил.

Степан пошел в сад. Здесь и там уже пробивалась зеленая травка. Как хорошо было тут! Сердце Степана было наполнено благодарностью Господу. Как Он все изменил, как благословил время болезни! Сколько было теперь у Степана друзей! Они не мешали ему больше идти по узкому пути, наоборот — расспрашивали его об этом пути, шли к нему за помощью. А каким милым другом стал теперь дядя Блашко! Он никогда больше не вступал со Степаном в спор, хотя иногда у них были еще разные мнения.

А милый добрый дедушка! Как он ревностно старается служить истине! Бабушка тоже всей душой полюбила Спасителя! Была заметна перемена и в Бетке; она стала приветливее, добрее. Только мать его была еще поглощена заботами мира сего, но и она охотно приходила слушать чтение Слова Божия. Вспомнились Степану и слова Андрея, который зашел к нему однажды.

— Степан! Я решил больше не пить и не ходить в трактир. Я теперь увидел, до чего может довести пьянство. У меня самого есть дети, и я не хотел бы. чтобы с ними повторилось то, что с тобой.

От радости Степан не знал, что сказать брату. Как Господь благ и милосерд! Только Он может так изменить сердце человека.

Степан стоял, прислонившись в раздумье к дереву. Вдруг ему послышалось, будто мать зовет отца. Зов повторился. Отец был в амбаре, и из-за шума на гумне он не слыхал зова. Степан пошел позвать отца. Войдя в амбар, он содрогнулся. Первый раз после того ужасного дня он зашел сюда. Хратский был занят раскладкой соломы и не видел сына.

— Здравствуйте, батюшка! — произнес Степан. — Мать зовет...

— Степан!..

Хратский от неожиданности отпрянул в сторону. Какое-то мгновение отец и сын стояли молча друг перед другом. Весеннее солнце освещало их; освещало оно и столб — памятный обоим участникам страшной драмы. Вдруг Хратский подошел к сыну, глядя прямо в его бледное, но выразительное лицо. Грудь его тяжело подымалась, и он с трудом, почти шепотом, произнес:

— Степан! Прости меня... Ради ран Спасителя, прошу тебя, прости меня!

Радость наполнила сердце Степана, и ему от волнения показалось, что земля ушла из-под ног.

— Отец! О мой отец! Я нисколько не сержусь на вас!

— Я знаю, но тем не менее прости меня. Ты был прав, когда сказал, что я буду сожалеть о своем поступке. Я горько раскаиваюсь, но никогда не смогу исправить случившегося. Да ты и сам, хотя и простил меня, никогда не сможешь забыть, что я поступил с тобой хуже зверя. Ты, подобно другим, будешь избегать меня...

Степан с любовью обнял отца.

— Никогда я не буду вспоминать об этом, если вы только хотите примириться со мной.

— Ах, Степан, Степан!.. — рыдая, повторял Хратский.

— Не плачьте, батюшка! Теперь ведь вы позволите мне жить так, как этого хочет Бог?

— Делай, что хочешь и как хочешь: больше тебе не нужно бояться меня, я ни в чем не буду тебе препятствовать. Я слышал, что вы хотите перенести ваши чтения в дом Блашко. Это потому, что я вернулся домой?

— Мы думали, батюшка, что вы этого у нас не допустите. Если же вы согласны на это, мы охотно будем собираться у нас. Тогда и вы будете среди нас, не так ли?

— Да, если ты меня зовешь, я непременно приду.

Хратский сердечно обнял сына, и они вместе вышли из амбара. Степан опустился на колени. Господь дал ему испить до дна чашу страдания. Когда же он в послушании сделал это, горе его превратилось в радость. Все плакали, глядя на страдания Степана, но сам он не плакал. Теперь же слезы счастья лились из его глаз.