Механический ангел

Голос Уилла звучал уверенно, только вот Тесс почему-то не верила ему. Она обернулась и бросила испуганный взгляд на Софи. Та неотрывно смотрела на дверь. Резкая вертикальная морщинка обозначилась между ее бровями, губы горничной едва заметно шевелились. «Софи наделена Зрением!» – вспомнила вдруг Тесс и теперь, глядя на горничную, окончательно уверилась в том, что происходит что-то нехорошее.

– Джессамина! – крикнула она. – Джессамина, не открывайте…

Но было уже слишком поздно. Дверь широко распахнулась. На пороге стоял Мортмейн, а за ним – механические твари.

* * *

«Спасибо Ангелу, что наделил меня неземной красотой», – думал Уилл, во весь опор мчавшийся по улицам Лондона. И действительно, даже ко всему привычные жители английской столицы провожали изумленными взглядами юношу, без седла скакавшего на черной, как ночь, огромной лошади. Конь Уилла храпел и рвался вперед, поднимая тучи пыли. Прохожие едва успевали уворачиваться из-под копыт.

От Хайгейта до Института было почти пять миль. В карете на такую поездку ушло бы три четверти часа, но Уиллу верхом на Балдиосе хватило двадцати минут. Бедный конь был весь в мыле, когда влетел во двор Института и резко остановился перед ступенями крыльца.

Все поплыло у Уилла перед глазами: двери Института были широко распахнуты, что категорически противоречило Закону: никто из Сумеречных охотников не имел права оставлять двери в Институт даже слегка приоткрытыми. Уилл понял: случилось нечто ужасное.

Он соскочил с коня, растерянно огляделся и, не найдя, куда пристроить Балдиоса, просто пожал плечами и двинулся вверх по ступеням.

* * *

Ахнув от ужаса, Джессамина отскочила от двери, и Мортмейн беспрепятственно вошел в зал. Софи закричала и спряталась за колонну, а Тесс потрясенно застыла на месте. Четыре автоматона остановились в дверях и уставились пустыми глазницами прямо перед собой. Позади Мортмейна топтался Нат. Он уже успел наскоро перевязать голову, оторвав подол от рубашки. Его мрачный взгляд упал на Джессамину.

– Ах ты, тварь! – прорычал он и двинулся в сторону девушки.

– Натаниэль! – резкий голос Мортмейна хлестнул его, словно кнут. Нат замер. – Сейчас не время сводить счеты. Есть вещи и поважнее. И ты еще кое-что должен сделать. Ступай!

Натаниэль нерешительно переступил с ноги на ногу. Он смотрел на Джессамину, словно кот на мышь.

– Натаниэль! Ступай в оружейную. Немедленно.

Юноша с трудом оторвал взгляд от Джессамины, развернулся и вышел. Два механических солдата последовали за ним.

Когда дверь за ним захлопнулась, Мортмейн приветливо улыбнулся.

– Две девушки должны выйти, – распорядился он, переводя взгляд с Джессамины на Софи.

– Нет! – решительно заявила Софи, выступая из-за колонны.

Как ни странно, Джессамина тоже не спешила подчиниться.

Мортмейн пожал плечами:

– Очень хорошо. – Он повернулся к механическим людям: – Видите этих двух девушек, Сумеречного охотника и горничную? Убейте их.

Он щелкнул пальцами, и автоматоны тотчас пришли в движение. Один из них в два прыжка настиг Джессамину и, обхватив руками, поднял над землей. Ноги девшуки беспомощно задергались. Второй автомат швырнул Софи на пол с такой силой, что у нее вышибло дух.

– Прекратите! Пожалуйста, прекратите! – взмолилась Тесс.

Софи пришла в себя, поднялась на четвереньки и медленно поползла по полу, но механический солдат тотчас ухватил ее за лодыжку и подтянул к себе. Горничная заскулила.

– Пожалуйста… – повторила Тесс, глядя прямо в глаза Мортмейна.

– Вы можете остановить это, мисс Грей, – ответил тот. – Только дайте мне слово, что не попытаетесь сбежать. Если вы пообещаете, я отпущу их.

– Хорошо, – сдалась Тесс – Я даю вам слово. Только, пожалуйста, позвольте им уйти.

– Вы слышали ее, – после долгой паузы обратился Мортмейн к своим механическим слугам. – Отведите девушек вниз. Не причиняйте им вреда. – Он насмешливо улыбнулся. – А мисс Грей останется со мной.

* * *

Только переступив порог Института, Уилл уже почувствовал, что все вокруг пропитано злом. Впервые он испытал подобное чувство в двенадцать лет, когда держал в руках обломки той проклятой шкатулки… Но, так или иначе, он и представить себе не мог, что такое может случиться с ним в стенах Института.

Первым, что он увидел, войдя в вестибюль, было тело Агаты. Кухарка лежала на спине, глядя в потолок остеклевшими глазами. Ее простое серое платье промокло от крови. Волна слепящей ярости захлестнула Уилла, и на какое-то мгновение он потерял способность мыслить здраво. Изо всех сил прикусив губу, он закрыл глаза и тяжело вздохнул, а потом снова обвел глазами вестибюль.

Повсюду валялись искореженные куски металла; лужи крови мешались с лужами машинного масла. У самой лестницы Уилл наступил на что-то и, наклонившись, разглядел обломки пестрого зонтика Джессамины.

На нижних ступенях лестницы в луже густой алой крови лежал Томас. Из груди его торчал какой-то кривой кусок металла, а неподалеку валялся меч, на клинке которого ясно виднелись зазубрины и сколы, словно им рубили камень.