Читаем Механический ангел полностью

Механический ангел

– Ну, может быть, – неохотно признала Тесс. – Вот только… Понимаете, когда я попала в Лондон, мне казалось, что все происходящее – это просто сон. Прежняя моя жизнь была настоящей, а это – ужасный кошмар. И я думала, что если разыщу Ната, мы сможем вернуться к прежней жизни. – Она посмотрела Шарлотте в глаза. – Но теперь мне начинает казаться, что сон – это моя прежняя жизнь, а то, что происходит сейчас, – и есть реальность. Если мои родители знали о «Клубе Пандемониум» и о Нижнем Мире, это значит, что… что мне некуда возвращаться.

Шарлотта выдержала ее взгляд, не отводя глаз.

– Вы знаете, откуда у Софи этот ужасный шрам? – внезапно спросила она.

От неожиданности Тесс только и смогла, что пробормотать:

– Я… я думала об этом, но… мне не хотелось спрашивать ее прямо.

– Вот и правильно, – кивнула Шарлотта и продолжала холодно и твердо: – Когда я впервые увидела Софи, она сидела на крыльце, вся перемазанная в грязи, и прижимала к щеке кровавую тряпку. Она увидела меня, когда я проходила мимо, несмотря на то, что на мне были чары. Из-за этого я и обратила на нее внимание. Выяснилось, что Софи наделена Зрением, так же как Томас и Агата. Я предложила ей денег, но она отказалась. Тогда я уговорила ее проводить меня до чайной лавки, и по дороге она рассказала, что с ней случилось. Софи работала горничной в прекрасном доме в Сент-Джонс-Вуд. Горничных в таких домах выбирают за внешний вид, и Софи определенно была красива – что поначалу казалось преимуществом, но вскоре обернулось серьезной помехой. Сын хозяина дома попытался соблазнить ее, но Софи ответила отказом. Тогда он пришел в ярость, схватил нож и рассек ей лицо, заявив, что если он сам не может получить ее, то и никто другой не захочет взглянуть на нее дважды.

– Какой ужас, – прошептала Тесс.

– Она бросилась за помощью к хозяйке, матери этого юноши, но он заявил, что Софи сама пыталась соблазнить его, а он нечаянно ранил ее, пытаясь защитить свою добродетель. Разумеется, хозяйка поверила своему сыну и вышвырнула Софи на улицу. К тому времени, как я нашла ее, щека уже сильно воспалилась. Я привела ее в Институт, и Безмолвные Братья вылечили воспаление, но шрам остался.

Тесс в жесте бессознательного сочувствия прижала ладонь к лицу:

– Бедная Софи…

– У Софи есть дар, – продолжала Шарлотта. – Она может видеть то, чего другие не видят. До тех пор, как она попала к нам, она часто задавалась вопросом: не сошла ли она с ума? Теперь она знает, что не безумна: просто она не такая, как все. В прежней жизни она была всего лишь горничной, которая наверняка потеряла бы место сразу же, как только начала бы увядать ее красота. Но теперь она – одна из нас, и ей больше нечего бояться. – Шарлотта подалась вперед. – Когда вы оглядываетесь на свою прежнюю жизнь, она кажется вам безопасной – по сравнению с тем, что происходит сейчас. Но ведь вы и ваша тетя были очень бедны, если я не ошибаюсь. Если бы вы не приехали в Лондон, что бы вы делали после смерти тети? Что бы с вами сталось? Вас могла постигнуть такая же судьба, как Софи. – Шарлотта покачала головой. – У вас невероятно редкий, бесценный дар. Вам не нужно ни у кого ничего просить. Вы не должны ни от кого зависеть. Вы свободны, а свобода – это величайшая ценность.

– Из-за этого моего дара меня мучили и держали в тюрьме, – возразила Тесс.

Шарлотта вновь покачала головой:

– Софи однажды сказала мне, что довольна тем, что у нее теперь на лице шрам: это значит, что если теперь ее кто-нибудь полюбит, то не из-за хорошенького личика, а благодаря тому, какова она на самом деле. Так же и с вами, Тесс. Ваша сила – в том, кто вы такая. Когда найдется человек, который вас полюбит, он полюбит вас такой, как вы есть.

Тесс взяла «Кодекс» и прижала его к груди.

– Значит, я права. То, что происходит сейчас, – реальность, а сном была моя прежняя жизнь.

– Именно так. – Шарлотта ласково потрепала Тесс по плечу, и та едва не подпрыгнула от неожиданности. Она так отвыкла от участия, от материнской ласки! Тесс вспомнила тетю Гарриет, и горло перехватило от подступивших слез. – А теперь настало время проснуться, – добавила Шарлотта.