Механический ангел

– Уж вы мне поверьте, – криво усмехнулся Джем. – Он заявил, что пойдет поразвлечься, и я пошел за ним. Если бы тогда знал, чего ожидать, надел бы ботинки покрепче. Уилл всю ночь бродил по городу, от собора Святого Павла до Спиталфидза, а оттуда – Уайтчепел-Хай-стрит. Потом он спустился к реке и блуждал в доках. И за все это время ни разу не остановился и ни с кем не перемолвился ни словом. Это было все равно что гоняться за призраком. На следующее утро он развлек нас очередной байкой о своих невероятных ночных приключениях, а я так ничего ему и не сказал. Если он лжет даже мне, то, должно быть, у него есть на то причина.

– Он вам лжет, и вы все равно ему доверяете?

– Да, – согласился Джем. – Я ему доверяю.

– Но…

– Он лжет очень последовательно. Из всех возможных выдумок он всегда выбирает ту, которая выставит его в самом худшем свете.

– А он рассказывал вам, что случилось с его родителями? Хоть что-нибудь?

– Совсем немного и урывками, – помолчав, ответил Джем. – Я знаю, что его отец ушел от нефилимов – еще до того, как родился Уилл. Он влюбился в девушку из простецов, и, когда Конклав отказался сделать ее Сумеречным охотником, он сбежал с нею в Уэльс, забился куда-то в глушь. Они полагали, что там их не найдут. Конклав был в ярости.

– Так мать Уилла была из простецов? Значит, он нефилим лишь наполовину?

– Кровь нефилимов сильнее крови людей, – пояснил Джем. – Ну так вот, слушайте дальше. Тот, кто оставляет Конклав, должен соблюдать три правила. Во-первых, он должен разорвать все отношения с Сумеречными охотниками, даже со своими родными. Во-вторых, он больше не может призвать на помощь Конклав, даже в минуту самой серьезной опасности. И в-третьих…

– И что же в-третьих?

– Даже если вы покинули Конклав, – продолжал Джем, – он все равно может забрать ваших детей.

Тесс вздрогнула всем телом. А Джем по-прежнему смотрел на реку невидящим взглядом.

– Каждые шесть лет – пока ребенку не исполнится восемнадцать – представитель Конклава будет посещать вас и спрашивать ребенка, не хочет ли тот присоединиться к нефилимам. Если он согласится, то, естественно, ему придется навсегда расстаться с семьей.

– Представить себе не могу, чтобы кто-то на это согласился! – ужаснулась Тесс. – Ведь это значит, что он больше никогда не сможет увидеться со своими родными!

Джем только покачал головой.

– Так что же, Уилл на это согласился? Он по доброй воле присоединился к Сумеречным охотникам?

– Он отказался. Дважды. Но потом – Уиллу тогда, наверно, было лет двенадцать – случилось что-то необъяснимое. В двери Института постучали. Шарлотта, которой тогда уже исполнилось восемнадцать, пошла отворять. На пороге стоял Уилл, и выглядел он ужасно: весь покрытый грязью и дорожной пылью, словно ему довелось ночевать в канавах. Он сказал: «Я – Сумеречный охотник. Я – один из вас. Впустите меня, потому что мне больше некуда идти».

– Он так и сказал? «Мне больше некуда идти»?

Джем ответил не сразу.

– Понимаете, это все я знаю только со слов Шарлотты. Уилл мне никогда об этом не рассказывал. Но Шарлотта уверяет, что так оно все и было.

– Не понимаю. Его родители… Они ведь мертвы? Иначе они стали бы его разыскивать.

– Они так и сделали, – продолжал Джем. – Через несколько недель после того, как Уилл появился в Институте, родители приехали за ним. Они принялись стучать в ворота и звать Уилла. Уилл был всего лишь ребенком, и Шарлотта решилась нарушить правила. Она пошла к нему и спросила, хочет ли он увидеться с родителями, но вместо ответа Уилл залез под кровать и зажал уши руками. Наверно, Шарлотта спустилась вниз и все им объяснила. Или они уехали сами, отчаявшись добиться встречи с сыном.

– Как же так?! Они имели право…

– Они не имели никакого права. – Джем говорил мягко, но Тесс казалось, что сейчас перед ней стоит совершенно незнакомый ей человек. – Уилл хотел стать Сумеречным охотником. Как только он сделал свой выбор, родители утратили всякие права на него.

– И вы никогда не спрашивали, почему он так поступил?

– Если бы он хотел, он сам бы рассказал мне, – пожал плечами Джем. – Вы спросили, – почему он относится ко мне лучше, чем к остальным? Думаю, потому, что я никогда его не спрашиваю, почему он так ко мне относится. – Джем криво улыбнулся.

На свежем воздухе щеки его слегка порозовели, глаза сверкали. Руки их лежали рядом на парапете, и в какой-то миг Тесс со смущением подумала, что сейчас он накроет ее ладонь своей. Но Джем посмотрел куда-то мимо нее и нахмурился:

– Не поздновато ли для прогулки?

Проследив за его взглядом, Тесс увидела мужчину и женщину, шедших в их сторону по мосту. Мужчина был в темном шерстяном пальто и фетровой шляпе; женщина держала своего спутника под руку и смотрела на него, повернув голову.

– Они могли бы сказать то же самое о нас, – заметила Тесс и посмотрела прямо в глаза Джему. – А вы? Вы тоже живете в Институте, потому что вам больше некуда идти? Почему вы не остались в Шанхае?

Джем ответил не сразу.