Механический принц

– Но ты этого не делаешь! – раздраженно воскликнула Тесс. – Неужели ты не понимаешь? Этот серебряный порошок разрушил его жизнь, а ты пользуешься им, просто чтобы развлечься. Как будто для тебя это лишь игра. Он принимает эту отраву каждый день, чтобы жить, хотя она же его и убивает. Он ненавидит свою зависимость. Даже не может сам его покупать; ему приходится просить тебя об этом.

Уилл попытался что-то возразить, но Тесс подняла руку.

– А ты слоняешься по Уайтчепелу и спускаешь деньги в притонах, точно какой-нибудь беззаботный богатей. О чем ты только думал?

– Это не имеет никакого отношения к Джему…

– Ты посмеялся над ним, – не унималась Тесс. – Посмеялся над его страданиями. А ведь ты его побратим.

– Не может быть, чтобы он так думал, – побледнел Уилл.

– Именно так он и думает, – покачала головой Тесс. – Он знает, что тебе нет дела до других людей. Но ему всегда хотелось верить, что тебе есть дело до него.

Уилл подался вперед; пляшущие в камине языки пламени накладывали странные тени на его лицо, отчего синяк на щеке казался почти черным.

– Мне есть дело до других людей, – с неожиданным жаром произнес он, не отрывая глаз от огня. – Я только и думаю о том, что они чувствуют. И это сводит меня с ума. Я хотел убежать…

– Ты, верно, шутишь. Уилл Эрондейл думает о чувствах других людей? – Тесс постаралась, чтобы ее голос звучал как можно более беззаботно. Она боялась смотреть на Уилла. На лице его было такое выражение, будто он отчаянно хотел чем-то с ней поделиться – но не мог.

«Этот человек прятал у себя в комнате мои письма», – напомнила себе Тесс, но не почувствовала злости. Ей казалось, что при следующей встрече она непременно выскажет Уиллу все, что думает, но Эрондейл своим признанием окончательно сбил ее с толку. Быть может, он читал те письма потому, что она и в самом деле была ему небезразлична?..

– Тесс, – сказал Уилл с надрывом в голосе. – Я правда только об этом и думаю. Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я думаю о том, что ты чувствуешь, и боюсь…

Он замолчал – дверь гостиной открылась, и в комнату вошла Шарлотта, а вслед за ней – высокий мужчина, чьи ярко-желтые волосы торчали во все стороны, невольно наводя на мысли о подсолнухе. Уилл быстро отвернулся; он снова замкнулся в себе. Тесс неотрывно смотрела на юношу, гадая, что же он собирался сказать.

– О! – удивленно воскликнула Шарлотта. – Я и не знала, что вы здесь.

Уилл нервно сжимал руки в кулаки и прятал лицо в тени, но голос его был, как обычно, бодрым:

– Зашли погреться. В Институте холодно, как в погребе.

Тесс встала.

– Мы уже собирались уходить…

– Уилл Эрондейл, рад видеть тебя в добром здравии. И Тесс Грей! – Желтоволосый мужчина оставил Шарлотту и направился прямиком к Тесс, сияя, как начищенный пятак. – Изменяющая форму, верно? Чрезвычайно рад встрече. Что за диковинка!

Шарлотта вздохнула.

– Мистер Вулси Скотт, позвольте представить мисс Тесс Грей. Тесс, это мистер Скотт, вожак лондонских оборотней и старый друг Конклава.

– Что ж, похоже, остались только мы с вами, – сказал Гидеон, когда за Тесс и Уиллом захлопнулась дверь. Он повернулся к Софи, которая внезапно почувствовала себя ужасно маленькой в этой огромной комнате. – Продолжим обучение?

Он протянул девушке нож, блеснувший серебром в свете колдовских огней. Зеленые глаза Гидеона смотрели спокойно и уверенно. Все в нем дышало спокойствием и уверенностью – его взгляд, голос, манера держаться. Софи вспомнила, как рука Гидеона ложилась на ее талию, и невольно вздрогнула. Они никогда прежде не оставались наедине, и ей вдруг стало страшно.

– Боюсь, я не могу, мистер Лайтвуд, – сказала Софи. – Благодарю вас за предложение, но…

Гидеон медленно опустил руку с ножом.

– Вы думаете, я несерьезно отношусь к нашим занятиям?

– Что вы! Вы были очень великодушны. Но давайте посмотрим правде в глаза. Эти тренировки не имеют отношения ни ко мне, ни к Тесс. Все дело в Институте и в вашем отце. А теперь, когда я влепила пощечину вашему брату… – Софи тяжело сглотнула. – Миссис Бранвелл будет очень огорчена.

– Он сам напросился, – твердо сказал Гидеон. – К тому же, причина в кровной вражде между нашими семьями. Вы тут совершенно ни при чем.

Лайтвуд беспечно подкинул нож, поймал его и сунул за пояс.

– Уверен, Шарлотта даже даст вам прибавку к жалованью.

Софи покачала головой и опустилась на скамейку. Силы окончательно покинули ее.

– Вы не знаете Шарлотту. Она сочтет своим долгом наказать меня.

Гидеон тоже сел на скамью, но не рядом с Софи, а как можно дальше от нее. Горничная не знала, радоваться этому или нет.

– Мисс Коллинз, я хочу кое в чем вам признаться, – сказал он.

– В чем же? – Софи нервно сцепила пальцы в замок.

Гидеон наклонился вперед, чуть ссутулив широкие плечи. Горничная заметила проблески серого в его зеленых глазах.

– Когда отец вызвал меня из Мадрида, я не хотел ехать. Лондон всегда был мне неприятен. После смерти матери счастье оставило наш дом…