Мелиса Мартен: сила к жизни

От вопросов про герцога Ребера у Мелисы остался странный неприятный осадок. Она переживала, что Аллар Атталь зацепится за эту тему и продолжит свои расспросы, но к её счастью имя Андрэ Ребера больше не всплывало в их беседе. Мистер Атталь на пару с супругой больше не интересовались чем-то сверх неудобным для маркизы. Они лишь задали ещё пару скучных вопросов, затем отпустили своих детей (за исключением старшего сына Филиппа) заниматься своими делами, и пригласили Мелису и её матушку прогуляться по дому, где Роземари Атталь забалтывала Маргариту Мартен, а мистер Атталь с Филиппом отвели Мелису в сад и завели странный разговор.

— Слышал, ты хочешь попасть в святилище?

— Что? Ах, да. — Мелиса немного замялась, но тут же поспешила объясниться: — Ничего особенного. Просто моё личное любопытство. Это место такое охраняемое. Хочу хотя бы раз там побывать.

— Как интересно… Мелиса. — мистер Атталь остановился. — Не хотела бы ты вернуться в семью?

— В семью? О чём вы?

— В семью Атталь.

— Разве вы не знаете? Моя фамилия Мартен. Дюваль Мартен мой отец, а Маргарита Мартен моя мать. Вы хотите удочерить меня при живой матери?

— Конечно, я не говорю отказываться от Маргариты. Однако ты же понимаешь, что я имею в виду.

— Не совсем…

— Ты наша дочь, так почему бы не поддерживать кровные узы.

— Миссис Мартен воспитывала меня почти с самого детства.

— Но до десяти лет ты жила в этом доме.

— Простите. Я ничего не помню о том времени, — соврала Мелиса.

— Неужели совсем ничего? Мы проводили много времени вместе.

— Мне жаль.

— Что ж, ничего страшного. Мы ведь можем и наверстать упущенное, ведь так?

— Я не уверенна.

— Конечно, ты наверняка думаешь, что мы тебя бросили и поэтому ты не желаешь поддерживать с нами никаких отношений. Но поверь, мы не хотели отдавать тебя в семью Мартен. В те года мы сильно боялись за твою жизнь. Ты была так слаба. А на таких людей охотились куда сильнее, чем ты думаешь.

— Таких людей?

— Конечно, твоя мана слишком сильна. Мы пытались замести следы твоего существования. Мы пытались спасти тебя. Поэтому мы были вынуждены с тобой расстаться.

— Охота?.. Неужели вы думаете, что сейчас риски не такие большие, как раньше?

— Конечно. Все стало намного проще. Сейчас все думают, что ты мертва, да и война закончилась.

— Даже если так. Я не могу. Что будет с матушкой.

— Конечно, мы не заставляем тебя её бросить. Но ты только подумай, как переживает твоя настоящая мать. Она не спит ночами из-за того, что не знает, как ты поживаешь.

— Я не…

Герцог прервал Мелису, почувствовав, что та хочет дать отказ на его предложение.

— Сжалься над нами. Ты ведь можешь хотя бы иногда нас навещать. Твоя настоящая мама очень сильно по тебе скучает.

— Я так не могу.

— Не отказывай нам так категорично. Подумай хорошенько, — герцог видел, что Мелисе явно претила мысль снова вернуться в дом Атталь, поэтому он как можно мягче добавил: — Мы будем ждать твоего ответа, сколько потребуется.

— …Я подумаю над вашими словами, — спустя долгое молчание наконец сдалась Мелиса. Она не могла отказать прямо, а соглашаться и вовсе не хотела. Но герцог давил на неё слишком сильно. Поэтому единственным выходом оставалось тянуть с ответом.

На этой тяжёлой ноте посещение дома Атталь для Мелисы завершилось. Их с матушкой усадили в карету, и они в полной тишине отправились домой.

— Она приняла наше предложение? — спросила мужа миссис Атталь, сразу же как карета отъехала.

— Сказала, что подумает.

— Так и знала, что ты не сможешь её уговорить.

— Она же не дала категоричного отказа. Стоит подождать.

— Матушка, я могу попробовать с ней поговорить ещё раз.

— Филипп? Да, так и сделай, быть может тебя она послушает.

Миссис Атталь, выражая своё недовольство, театрально раскрыла веер и скрылась за входными дверьми, оставляя мужа и старшего сына наедине друг с другом.

— До меня дошли слухи, что ты уже несколько раз связывался с Мелисой посредством писем.

— Я хотел выяснить действительно ли она потеряла память. Ничего сверх вашего ко мне доверия.

— Моего?.. — едва слышно, с лёгким непринятием, пробормотал герцог. — Что ж, это не важно пока об этом не знает твоя мать.

— Вы ей не доложите?

— У неё есть свои поверенные, вот они пусть и рыщут. Меня это не касается.

— Я вас понял.

Герцог развернулся, чтобы зайти в дом, но на пол пути остановился и, даже не удостоив сына взглядом, добавил.

— Но, если что-то вдруг всплывёт…

— Этого не произойдёт, ваша светлость, — ответил Филипп, а после поспешил выполнять поручение Роземари Атталь.

В этот же вечер, когда Мелиса уже собиралась ложиться спать, к ней в комнату постучала Джули.

— Я уже в кровати, что-то срочное?

— Да, госпожа, — из-за двери показался острый носик помощницы.

— Заходи, — маркиза приподнялась и устроилась на кровати полулёжа.

— Вам письмо.

— Неужели опять?

— Да, госпожа. Я уже не связываюсь ни с одним информатором и не передаю писем, но если они сами присылают письма на ваше имя и на этот адрес, то я совершенно ничего не могу сделать… Я только и успеваю, что перехватывать письма, чтобы они случайно не попали в руки вашей матушки или слугам.