Мемуары Мойши

Договорились сказать Кумарову, что подумаем. Последний день магнат провел с Левкой целых восемь часов, обещая за передачу ученого вместе с его изобретением десятимиллионный кредит от одного из своих фондов.

Ну и зачем нам этот кредит?! Его же возвращать придется, да еще и с процентами! Ишь, какой хитренький нашелся: и ученого бесплатно захапать, да еще и денежки с нас содрать! Вот почему богачи такие жадные?! Подарил бы нам десять миллионов, я бы не только Витьку пристроила, но и его мамашу, Альбинку и весь их институт, до кучи! Ан нет! Богачи такие подарки не делают, удавятся!

Пока Лев Рафаилович прохлаждался в обществе бухарских евреев, я, несмотря на прозаичную работу в дурацком магазине, пыталась нащупать в округе необходимые нам связи, и в этом мне начал помогать пчеловод-садовник Пауль. Пауль обожал таскаться по знакомым, которые, стиснув от раздражения зубы, все же принимали «липучку». А приходил он в самое «подходящее» время, когда народ, например, собирался на работу! Почти так же, как наши, бесцеремонно звонил в дверь и нахально садился за стол попить кофейку. Попутно делился своими нехитрыми новостями о том, как его захрапевшая муттер обвалила часть крыши беседки; подлые соседи Шульц, предъявив претензии к пчелам, снова подали на него в суд и как в очередной раз он подрался со съемщиком жилья, который дал ему прямо в глаз. При этом Пауль очень наглядно демонстрировал свой живописный фингал, стеная и жалуясь на оппонента в ожидании сочувствия!

Однажды он пришел ко мне с инициативой.

– Давай поедем к моему другу, господину Масту, и сделаем ему деловое предложение.

Этот несчастный Маст имел крошечную мастерскую по переработке древесины и просто порадовался тому, что у нас есть революционная технология. Безуспешно посетив с инициатором «турне» с десяток таких же мелких фирмочек и объехав еще и близлежащие колхозы с предложением делать нефть, я поняла, что это чушь собачья! И крестьянин, выращивающий рапс, никогда не начнет заниматься нефтью! Испугалась, правда, что скоро недобрая слава о нашей технологии пойдет по всей Германии и на этой земле нам ловить уже будет нечего! Но не ссориться же с ним! Зачем нарываться на неприятности?!

Денег на аренду оставалось все меньше и меньше, и с этими бессмысленными поездками мы уже стояли на грани полного разорения. Я с ужасом думала о том дне, когда и нам придется сойтись с Паулем в рукопашной!

Левка вернулся через две недели. Время в Австрии он провел с пользой для себя, а не для дела, и даже костюм от Кардена ему не помог. Впервые за всю свою долгую еврейскую жизнь посетил синагогу и крупнейшее европейское казино в Бадене, Нижней Австрии. Играть не играл, но от созерцания богачей и «бабок» получил моральное удовлетворение. А вот я в казино никогда не была. Зашла один раз в Минске, и то только с просьбой вызвать мне такси. Вот ведь, развлекался там, пока я, как дура, шаталась по окрестным селам Ганновера в поисках компаньонов! Тьфу, бред какой! Мы очень надеялись, что садовник, наконец, успокоится и не будет больше нас позорить, разъезжая по округе с предложениями об инвестициях, но он, полный небывалого энтузиазма, договорился о встрече в «Volksbank» (Народный банк).

Чтобы идти на переговоры в банк, нужен профессиональный переводчик и наш приятель, хамоватый владелец крошечного русского магазинчика Йося, не сумевший получить в банке микроскопический кредит даже на новый компьютер, привел к нам переводчицу Люду. Эта дамочка была мне знакома. На языковых курсах училась на параллельном потоке и представлялась всем очень умной и знающей женщиной. Когда порой заходила к нам в класс, все с придыханием и подобострастием начинали шептаться:

– Это же Люда! Знаете, какая она умная и ученая!

У тети имелся еще один бзик – предмет невероятной гордости – она считала себя очень похожей на британскую принцессу Диану. И даже жарила пончики по ее рецепту.

– Вот, прошу любить и жаловать, – представил свою протеже Йося, – это Людмила, английским владеет в совершенстве и хорошо знает немецкий…

– А еще узбекский, – сказала обиженно «узбечка», похожая на Диану.

Мы обрадовались, потому что для посещения столь серьезной структуры, как банк, были теперь во всеоружии. В назначенный день принарядившись (а наш Пауль, не изменяя привычке, снова притащился в шортах-трусах), мы все вместе отправились в банк. Нас пригласили в помпезный кабинет. Из-за огромного стола навстречу поднялся элегантно одетый банкир. Пожав нам руки, пригласил за стол. Первым взял слово Пауль, как закоперщик данной встречи. От традиции он не отступил и начал свою речь со слов:

– Я садовник, а вот они хотят делать нефть!