Ментальная перезагрузка. 5 шагов к своей настоящей жизни

Убираю с кровати одеяло и подушки. Измятую простыню расстилаю заново, засовываю края под матрас, проверяю, чтобы она была туго натянута. Затем складываю одеяло в идеальный прямоугольник, а поверх кладу подушки. Эта последовательность действий стала для меня привычкой еще в первые дни в армии. Из всех усвоенных там навыков — среди которых, например, разборка и сборка автомата, копание траншей и установка палатки — одним из самых важных и до сих пор мной применяемых остается заправка кровати. Сначала у меня это вызывало недоумение, ведь мы должны были стать воинами, а не уборщиками. Но спустя время мне стало нравиться ощущение, появлявшееся каждый раз, когда простыня натягивалась и ложилась ровно. А вскоре я начал получать удовольствие и чувствовать гордость от безупречного вида своей самой обычной армейской кровати, которая в других обстоятельствах выглядела бы ничем не примечательной. Я понимал, что, заправляя кровать, успешно справляюсь с первой задачей нового дня и создаю хорошие условия для выполнения следу­ющих.

Бросать эту привычку сейчас было бы глупо.

* * *

Под звук собственных шагов иду по длинным коридорам. Прохожу мимо нескольких зон отдыха. Слышу звяканье посуды. Кажется, чувствую запах яичницы. Распрямляюсь. Готовлюсь встретиться с другими обитателями этого дома. Кто они? Наркоманы? Алкоголики? Сексоголики? Игроманы?

А кто, по их мнению, я?

На кухне меня встречает приятного вида мужчина. Он одет в классический фартук шеф-повара, улыбается мне, стоя у кухонного острова, заставленного салатами, свежеиспеченным хлебом, фруктами, гранолой и яйцами, приготовленными различными способами. Выглядит все аппетитно, хотя большого желания есть я не ощущаю. Мужчина говорит, что нет необходимости ждать — можно взять немного еды и сесть где-нибудь. Больше никого здесь нет. Киваю и делаю так, как он сказал. Неохотно ем и наблюдаю, как человек готовит, быстро передвигаясь туда-сюда. Наверное, он работает над следующим блюдом. Мне тревожно, неспокойно. Что будет дальше? Утешаю себя тем, что волноваться — это совершенно нормально. В любой момент может случиться какая-нибудь глобальная катастрофа. В любой момент мне могут позвонить и сказать, что умер кто-то из членов моей семьи. У меня вдруг развяжутся шнурки, и я споткнусь и очень неудачно упаду, когда буду вставать со стула.

Всякое может случиться.

Такова жизнь.

Стараюсь свыкнуться с этой мыслью. Смотрю в большие окна и думаю о тех временах, когда люди жили ближе к природе. Когда опасность — хищники, жуткая погода — поджидала прямо возле входа. В ту пору повседневная жизнь состояла из рутинного труда и привычек, вне зависимости от того, были ли это домашние дела или охота. Думаю, за тысячи лет в этом плане мало что изменилось; с проявлениями окружающего мира мы все еще справляемся именно с помощью рутины, дающей нам ощущение безопасности. Предсказуемость в повседневной жизни уберегает от напрасной траты сил на незначимые дела, благодаря чему у нас остается энергия — достаточная, чтобы справляться с чем-то действительно важным. Ведь рано или поздно у каждого из нас наступают тяжелые времена.

— Могу я вам что-нибудь предложить? — спрашивает мужчина в фартуке шеф-повара.

— Нет, спасибо, — отвечаю я.

* * *

По лестнице спускается человек, который заходил ко мне вчера; узнаю его не сразу. Он улыбается. Спрашивает меня, как спалось. Вежливо отвечаю, что хорошо. Сейчас, говорит, надо будет закончить с документами, но прежде всего он собирается провести для меня небольшую экскурсию по дому. Просит идти вместе с ним. Наверх, в административный отдел. Затем снова на первый этаж, где живут большинство обитателей. Потом вниз, в подвальное помещение, где стоит бильярдный стол. А далее снова наверх и на улицу, в атмосферу осеннего дня. Вдоль покрытой гравием дороги. Мимо бурлящего ручья. Теперь лес, расположенный вокруг нас, виден более отчетливо. Входим в другое здание, чуть поменьше, здесь проходят сеансы групповой терапии и все остальные тренинги.

Человек рассказывает.

Я слушаю.

Затем мы возвращаемся в главное здание. Снова в тот же кабинет, в котором я побывал вчера. Подписываю одну бумагу за другой, думая о том, как же сильно американцы боятся, что на них могут подать в суд. С помощью страховки центр снимает с себя всю ответственность в случаях, если я, находясь в этом доме, нарушу установленные здесь правила, или мне не станет лучше, или, что самое плохое, я умру. Мужчина говорит, что здесь обо мне позаботятся. Это пробуждает во мне теплые чувства. Я не думал, что заслуживаю заботливого отношения. Вот удара в нос точно заслуживаю.

— Но придется прилагать усилия, — говорит мой собеседник.