Мертвые голоса

А потом Олли, наверное, заснула, хоть и обещала мистеру Воланду не спать. Потому что внезапно она осознала, что плачет вовсе не ветер. Это была девочка в длинной белой ночной рубашке. Она сидела в углу столовой и всхлипывала, обхватив колени руками.

Во сне Олли встала и подошла к девочке. Вместо красивых, недавно отделанных стен лыжной базы их окружали руины. В стенах были дыры, под ногами хрустело битое стекло. Носки цеплялись за щербатые доски пола. Во сне Олли дрожала от холода.

– Почему ты плачешь? – спросила она у девочки в углу.

Та подняла голову. Олли невольно вздрогнула, увидев обескровленную кожу и почерневший нос.

– Я хочу домой, – ответила девочка.

Олли опустилась на колени рядом с ней.

– А где твой дом?

Девочка закусила губу.

– Не знаю, – прошептала она. – Не помню. Но он где-то есть. Он обязательно где-то есть, правда?

– Конечно есть, – успокаивающим тоном сказала Олли. – Я помогу тебе найти его.

Девочка издала странный надтреснутый звук, что-то между смешком и всхлипом.

– Но как? – возразила она. – Мой дом не здесь. Здесь только темнота. Я не могу выбраться! – Ее голос вдруг сорвался на крик. – Я не могу выбраться! Я не могу уйти, пока не найду свои кости. Но их нигде нет!

Олли отчаянно хотелось успокоить девочку.

– Нет, – выдавила она. – Нет, не плачь. Я помогу тебе выбраться. Помогу. Я помогу тебе найти кости.

Девочка уставилась на Олли огромными глазами, черными, как потухшие угли, а потом жутковато рассмеялась.

– Поможешь? – прошептала она ледяным насмешливым тоном. – Это ты-то мне поможешь? Как? Ты в ловушке, точно так же, как и я.

– Нет, – начала было Олли. – Неправда, я не…

Но девочка уже вскочила на ноги.

– В ловушке! – заверещала она, широко раскрыв рот и показывая почерневшие зубы и язык. – В ловушке, в ловушке, в ловушке! Глупышка! Ты не выйдешь отсюда, как и я, пока от тебя не останутся одни кости!

Она развернулась и побежала через столовую. Ее рубашка мерцала во мраке белым пятном. Олли тоже вскочила и попыталась последовать за ней, но не смогла. Ей преградила путь женщина, одетая в черное.

– И куда это вы собрались, маленькая мисс? – Костлявая рука сжала ее плечо.

Олли попыталась закричать и проснулась, втянув воздух ртом. Несколько мгновений она тяжело дышала, не понимая, где находится. Потом воспоминания вернулись. Олли лежала на постели из одеял. «Столовая. Особняк Хемлок. Гора. Буря. Призраки».

«Мама».

С этой мыслью у нее в голове прояснилось. Как же надоели эти кошмары! Олли медленно приподнялась.

Мистер Воланд по-прежнему сидел за столом на довольно большом расстоянии от камина, так что свет, исходивший от огня, едва доставал до него. Алое мерцание углей бросало на его лицо странные тени и окрашивало кожу в красноватый оттенок. Все вокруг словно застыло.

Олли не знала, как долго проспала. Ее отец едва слышно сопел во сне. Мисс Цинтнер спала, свернувшись клубочком и прикрывая голову рукой.

Мистер Воланд увидел, что Олли проснулась, приложил палец к губам и молча поманил ее к себе.

Олли кивнула и повернулась к Брайану и Коко, чтобы разбудить их. Те поднялись, не говоря ни слова и сонно потирая глаза. Нужно было действовать бесшумно, чтобы никого не разбудить. «Только тихо», – произнесла Олли одними губами, а потом встала и подошла к мистеру Воланду.

– Что-нибудь уже случилось? – спросила она.

Мистер Воланд ничего не ответил. Вместо этого он поднес одну руку к уху, а указательный палец второй прижал к губам, как бы говоря: «Молчи и слушай». Брайан и Коко подошли к столу вслед за Олли.

Все прислушались.

В доме было тихо. Хотя… а это что? Звук напоминал вой ветра. Буря плакала, кружа возле особняка Хемлок, точно так же, как весь день.

Но во сне, который приснился Олли, так плакала девочка-призрак с обмороженным лицом, сидевшая в углу. Вот и сейчас звук напоминал чей-то плач. Будто кто-то невидимый рыдал на втором этаже дома. Олли посмотрела на друзей и поняла, что они подумали о том же.

«Ветер», – одними губами произнес Брайан, глядя на мистера Воланда.

Дон пожал плечами. «Возможно».

Олли почувствовала, как потеют ладони.

Мистер Воланд указал на что-то, что он разложил на столе перед собой, а затем жестом пригласил их занять три стула. Ребята осторожно сели за стол. Олли покосилась на отца, но тот продолжал мирно сопеть у камина. Даже удивительно. У него всегда был такой чуткий сон. С другой стороны, они действительно очень старались не шуметь.

Нужно было поторапливаться. Холодными ночами отец Олли всегда вставал каждые несколько часов, спускался на первый этаж и подбрасывал дров в печку, чтобы дом не остыл к утру. Очень скоро папа проснется, чтобы проверить огонь в очаге.

Где-то у них над головами не смолкали всхлипы. Олли почувствовала, как волоски на руках встают дыбом.

На столе перед ребятами лежали три предмета.

Во-первых, пустая картонная коробка. Брайан поднял ее и повернул к огню, чтобы все трое прочитали напечатанные на ней буквы.

«УИДЖА» – гласила надпись.

Ниже буквами помельче было написано: «Доска для спиритических сеансов».

Брайан нахмурился.