Метаморфозы. Новая история философии

И всё же вся современная мысль о проблеме народонаселения начинается с Томаса Роберта Мальтуса, представителя «классической британской политической экономии». Он показал, что даже в обычные, спокойные времена рост населения снижает заработную плату и усугубляет нищету рабочего класса, что привело его к утверждению, что любые законы и экономические меры помощи бедным только стимулируют безудержный рост населения и отсрочивают неизбежный кризис. На протяжении многих лет идеи Мальтуса использовались для оправдания консервативных классовых интересов, движения за «евгенику» (расовую гигиену)[141] и бездушного империализма. В середине XX века так называемые «неомальтузианцы» адаптировали демографический детерминизм Мальтуса, чтобы предупредить об истощении земельных и природных ресурсов в целом, а не только запасов продовольствия. Такие бестселлеры, как «Дорога к выживанию» Уильяма Фогта (1902–1968) и «Наша разграбленная планета» Генри Фэрфилда Осборна младшего (1887–1969) (обе – 1948 года издания), спровоцировали опасения, что безудержный рост населения и индустриализация приводят Землю к пределу её «пропускной способности». Тезис о перенаселении стал одним из столпов современного экологического движения благодаря работе Пола Эрлиха (1932–), популяционного биолога из Стэнфордского университета, чья книга «Демографическая бомба» (1968) предсказала глобальный экологический кризис. С философской точки зрения неомальтузианцы выделялись своей убежденностью в том, что естественные законы – в частности, принципы демографии и экологии – управляют судьбой глобального человеческого общества. Наложив естественнонаучные рамки на динамику человеческой политической экономии, П. Эрлих, по сути, совершил мальтузианский «полный круг» мышления, поскольку Мальтус вдохновил эволюционную теорию Дарвина, которая, в свою очередь, послужила основой для современной популяционной биологии. Идеи Мальтуса оказали мощное позитивное воздействие на развитие биологии, во-первых, через их влияние на Чарльза Дарвина, а, во-вторых, через развитие на их основе математических моделей популяционной биологии, начиная с логистической модели Пьера Франсуа Ферхюльста (1804–1849).

Мальтузианский закон народонаселения можно рассматривать как «естественный» закон о человеке. Это был важный шаг в серии попыток преодолеть веру в то, что человек и его окружающая среда находятся в гармонии, который привёл к тому, что человека стали рассматривать как животное, то есть часть природы, включая как его тело, так и разум. Ведь именно эволюционизм поставил под сомнение различие между разумом и телом: если человек – личность с социальной точки зрения, он всегда остаётся организмом с биологической точки зрения. Можно также увидеть в Т. Р. Мальтусе источник такого взгляда на природу, который привёл к «социальному дарвинизму» с его социальной борьбой за существование, выживанием наиболее приспособленных и т. д.

Мальтус полагал, что Кондорсе и Годвин в своих утопических спекуляциях достигли стадии, которая предполагала безграничный прогресс и полное отсутствие борьбы между людьми: ни болезней, ни сексуального влечения, ни забот. Они зашли слишком далеко в удалении человека от природы[142]. Несмотря на то, что Мальтус смягчил свою доктрину в более поздних изданиях «Опыта», в целом она изменила представление о благожелательной гармонии с природой на неумолимый дисбаланс между природными ресурсами и потребностями человека – как в пище, так и в сексе. Именно это учение послужило важным катализатором для развития эволюционной теории. Оно обеспечило существенное изменение перспективы для того, чтобы раз и навсегда поместить человека в природу.

Известно, что опровержения теории Мальтуса сыпались непрерывным дождём в течение 30 лет после первой публикации «Опыта» (в 1798 году). Возникшая в результате полемика распространилась повсюду. Идеи Мальтуса были столь же распространены в первой половине XIX века, как идеи Фрейда в веке XX. Одна только частичная библиография полемики (1793–1880) занимает 30 страниц. Но информация из Google Ngram Viewer показывает, что это не идёт ни в какое сравнение с популярностью Мальтуса, как положительной, так и отрицательной, в XXI веке (Рис. 3).

Рис. 3. Количество упоминаний в научной литературе Мальтуса по данным Google Ngram Viewer.

В первом издании «Происхождения видов» (1859) первые главы посвящены Ч. Дарвином вопросам изменчивости при одомашнивании и в естественных условиях, а в резюме к ним говорится, что «в следующих главах будет рассмотрена борьба за существование между всеми органическими существами по всему миру, которая неизбежно вытекает из их высокой геометрической способности к увеличению. Это доктрина Мальтуса, применяемая ко всему животному и растительному царствам… Рождается больше, чем может выжить. Это приводит к борьбе за существование; любая незначительная благоприятная вариация приведёт к увеличению шансов на выживание и будет естественным образом отобрана, и эта новая форма будет передана будущим поколениям».