Метресса фаворита. Плеть государева

Потеребив Кульмана за рукав, Кузнецова дочка протянула ему красный узелок. И, дождавшись ласковой улыбки, подмигнув, побежала в сторону деревни.

— Скажешь, не ждал? — Ушаков взял Кульмана под руку, увлекая его в сторону дома.

— Как можно? Ждал, конечно. И даже готов порадовать результатом. Всё получилось, Андрей Иванович, причём самым наилучшим образом. И уже по ним я могу утверждать...

— Да кто тебе позволил сей эксперимент? — зашипел Ушаков. — Я же тебе ясно сказал — нельзя!

— Но наука, Андрей Иванович! Наука не должна стоять на месте. А со Светлейшим князем я сам, если понадобится, лично разберусь. Всё на себя возьму. Он поймёт. Люсию не вернуть, а ему сейчас главное — убийцу отыскать, а я, можно сказать, и отыскал.

Они прошли в освещённые резным фонарём просторные сени, миновали первую и вторую проходные залы.

— Вот, извольте, пока столы накрывают, в мой кабинет. — Кульман указал на боковую лестницу с толстыми перилами, и Ушаков поднялся на второй этаж. Ведущая в личный кабинет хозяина дома лесенка была узенькой, так что Кульман оказался у него за спиной. Впрочем, Ушакова это не пугало, за медикусом, точно приклеенные, следовали Трепов, Кротов и Шанин. Случись что, остановили бы предательскую руку, а нет, то хотя бы покарали убийцу своего дорогого начальника.

Все стены кабинета были плотно закрыты полками, на которых стояли колбы, трубки, книги, коробки и ящички. Кульман указал в сторону стола, на котором возвышался новенький мелкоскоп, набор луп на подставках и ещё какие-то замысловатые приборы. Кругом чистота и похвальный порядок.

— Сия обстановка досталась мне от дяди — Кнута Кульмана, и его друга — Николя Пино, который помногу жил здесь, вы, должно быть, его не знаете, знаменитый скульптор и резчик. К примеру, дубовый кабинет его величества Петра I в Петергофе — его работа.

— Как же не знать? Восковая персона императора, что в Кунсткамере в прошлом году, совместно с Растрелли, — явил свою осведомлённость Ушаков. Дознаватели покосились на начальника с подлинным уважением, это было приятно.

Решив, что сейчас увидит человеческий скелет, Андрей Иванович был удивлён, не обнаружив ничего подобного.

— Вот, извольте поглядеть. Слепки, сделанные из тех царапин, что оставил нож на костях девицы Гольдони. — Он пододвинул дознавателям поднос с восковыми слепками. — А это... — Он развернул свёрток, который передала ему девочка, и выложил на другой поднос металлические лезвия. — А это мой кузнец выковал по образцам.

Ушаков с удивлением смотрел на ладный ножик без рукоятки, такой тонкий, что — заточи — и, скорее всего, им можно было бы бриться.

— Помните, я говорил, что хватило одного удара, чтобы перерубить горло жертве? — Кульман казался взволнованным. — Теперь я могу утверждать с полной определённостью, что, имея такое замечательное оружие, это убийство могла совершить и женщина, достань ей ярости и решимости.

— Полину Федоренко — в розыск. — Ушаков оглянулся. — Ну и где же твой котёл?

Котёл оказался на заднем дворе за одноэтажным зданием лаборатории. Собственно, это был не котёл в обычном понимании, а нечто, напоминающее ванну с прилаженной к ней металлической крышкой. Под ванной разводился огонь. Особая цепочка позволяла вытянуть расположенную на днище пробку, дабы, когда придёт срок, слить лишнюю воду, не вычерпывая её половником. Судя по виду оборудования, оно стояло здесь уже много лет. Такую бы в крепость. Полезная вещь.

Видя результаты работы, проделанной Кульманом, Ушаков понимал, что просто не способен на него сердиться. А действительно, все знают, что медикусы учатся на трупах, скажи он такое лет сто назад, тут же последовало бы обвинение в колдовстве, нет, прогресс определённо не стоит на месте. Оставалось, конечно, неподчинение приказу, но и сей проступок можно было бы простить в обмен на ту пользу, которую уже принёс и мог принести в грядущем Канцелярии тайных дел медикус Кульман.

Приехавшие в имение с Кульманом солдаты, узнав о том, что их почтил своим визитом начальник, явились, дабы приветствовать его. Эти и вовсе были ни в чём не виноваты — приказ выполняли. Впрочем, судя по всему, и не в обиде. Отдохнули тут, отъелись, выспались, теперь самое время в обратный путь собираться.

— А что в запретном углу? — Ушаков продолжал изучать котёл, но угловым зрением не мог не заметить, как заёрзал Кульман.

— В запретном? — Антон Иванович сглотнул.

— Ну да, там, где земляники пропасть, — вспомнил он слова девочки.

— Андрей Иванович... — Медикус печально, точно прощаясь навеки, оглядел свой дом. — Наука не может двинуться дальше без определённого риска, без экспериментов. Я не был бы лучшим в Преображенском приказе медикусом, не экспериментируя, не наблюдая, не пытаясь открывать нечто новое.

— И всё же? — Ушаков оторвался от созерцания дивного оборудования и испытующе уставился на Кульмана.

— Пойдёмте. — Антон Иванович вздохнул. — Только на карете туда не проехать, на лошади тоже, а пешком идти, то как бы не увязнуть...

— Ничего, мы привычные. Трепов, Кротов, со мной. Ещё три человека из охраны, ты, ты и вот ты.