Меж двух огней

Это меняло всё. А даже если бы ничего не меняло, Пандору следовало пощадить. Почему? Вероника не могла видеть, что происходит за её спиной, а вот мне напряжённая поза Дерека открывалась прекрасно. Он вступится за вампиршу. Мы окажемся в не очень-то удачной позиции. И прошлый Дерек зачастую побивал меня, когда речь шла о тренировке, а Дерек с тьмой раздавил бы меня, как жука. Хотя ему бы не потребовалось; хватит того, что он поразит беззащитную магичку. И Пандора… она не останавливала исцеление. Даже если я брошусь на Дерека и повалю его, вампирша могла оказаться не такой ослабленной, как о ней думает Вероника.

Треклятый оруженосец поддался уловкам кровопийцы! Осознаёт ли это девушка, столь беспечно угрожавшая шаэ’руном?

Прежде чем я придумал, как остановить её, пока она не навлекла на нас смерть, заговорил Дерек. Его бесстрастный голос вызвал у меня озноб.

— Да, мы можем убить её, но завтра на нас наткнутся не двенадцать, а все двадцать четыре угольчатых. Да что там, хватит шести, напавших из засады. Пандора лжива и вероломна, но не так ли святоши рисуют всех слуг Владыки? И её вероломство направлено против них. Она раз за разом доказывает, что готова убивать церковников. Ни одна маскировка не стоит гибели стольких трилистников, да что там — проникновения в монастырь. Она врала нам, но врала и врагам. Мы не в том положении, чтобы отказываться от союзников, готовых сражаться за нас.

— Ты всего лишь ученик, Дерек, — бросила Вероника, — Она запутала тебя в своих сетях, но вампирам доверять нельзя. Даже если она где-то подслушала… — Магичка запнулась, — Она инициирована светом. Ей нельзя верить.

— Прислушайся к нему, — Я потянул Веронику за рукав, отводя лезвие от Пандоры, — Он рассуждает верно. Какими бы причинами ни руководствовалась Пандора, она показала сегодня, что сожгла за собой мосты. Владыке потребуются все воины, готовы встать под его знамёна. Небольшое… замалчивание не отменяет того, что Пандора выполняла приказ Ала.

От напряжения голова шла кругом. Если Вероника продолжит стоять на своём, для неё это кончится плохо. Неужели горячка боя затмила способность соображать?

Я не собирался умирать из-за её упрямства. И не собирался дать умереть ей.

Вероника с изумлением посмотрела на меня — не ожидала, что буду перечить. Черты её наполнила обида. Скрипнул снег, когда магичка резко развернулась и пошла прочь.

Дерек склонился над Пандорой. Сначала я подумал, что он помогает вампирше встать; затем приметил волны порчи, затягивавшие дыру в боку.

Почему он так силён? Что изменило его в низких коридорах подземного монастыря? Сразить троих угольчатых, после чего без отдыха приступить к исцелению себя и Пандоры… Если я правильно запомнил иерархию, согласно которой проклятым рыцарям даровались имена, «Дерек» означало весьма посредственный уровень.

Вернулась Вероника почти бегом. Ей крайне не понравилось, что оруженосец занялся вампиршей. Почему-то молчаливое негодование магичка выплеснула на меня, словно я мог остановить парочку. Я развёл руками. Ничем хорошим вмешательство бы не кончилось. В лучшем случае мне посоветовали бы не лезть не в свои дела, присовокупив к этому взгляды, от которых расплавился бы металл.

Рядом с Пандорой приземлился ошейник.

— Надень, — приказала Вероника. Пандора с безмятежным видом покосилась на неё. Совокупные усилия принесли плоды: вампирша пошевелила целой рукой, согнула и разогнула пальцы. Вымотало её лечение изрядно, это прослеживалось в неловких движениях и острых скулах на истощавшем лице. Но Пандора могла двигаться.

А значит, у Вероники не было ни шанса.

— Я не позволю тебе ехать с нами, если ты не докажешь покорность.

Пандора приобрела тот же мечтательный, рассеянный облик, с которым убила привратника в горах.

Дерек похлопал Пандору по колену и сказал:

— Это временно и ничему не повредит.

Когда лязгнул защёлкиваемый ошейник, я с облегчением выдохнул.

После гибели Владминара всё пошло наперекосяк.

Глава 56

Воздух был пропитан предчувствием грозы.

Аглорцы и реманы старались не обращать внимания на Верия и телохранителей, но получалось у них плохо. Украдкой бросали взгляды, полные пренебрежения, или ненависти, или удивления — зачем легат Легиона Света явился сюда, если не ради очередного скандала?

Кресло Верия располагалось в стороне от столов с развёрнутыми картами, вдалеке от оформлявшихся планов, разгоравшихся споров и сомнительных компромиссов. Каждый офицер желал урвать для себя и своего отряда кусок посытнее, а шаткая цепочка командования, предполагавшая двоевластие Меридия и генерала варваров, усложняла и без того нелёгкое положение Соединённых Войск. Верий не вникал в пререкания.