Межзвездный скиталец

I crawled out through the opening in the canvas and sat down beside my father on the seat.	Вылезши через отверстие в парусине, я сел на козлы рядом с отцом.
The air was stifling with the dust that rose from the wagons and the many hoofs of the animals.	Воздух был полон пыли, поднимавшейся от повозок и копыт животных.
So thick was the dust that it was like mist or fog in the air, and the low sun shone through it dimly and with a bloody light.	Пыль была так густа, что стлалась туманом, низкое солнце тускло просвечивало сквозь него и имело кровавый оттенок.
Not alone was the light of this setting sun ominous, but everything about me seemed ominous-the landscape, my father's face, the fret of the babe in my mother's arms that she could not still, the six horses my father drove that had continually to be urged and that were without any sign of colour, so heavily had the dust settled on them.	Зловеще было не только зарево этого закатывающегося солнца, но и все вокруг меня -ландшафт, лицо моего отца, трепетание младенца в руках матери, которого она никак не могла угомонить, шестерка лошадей, которых гнал мой отец, непрерывно понукая их; трудно было сказать, какой они масти, -- так густо покрывала их пыль.
The landscape was an aching, eye-hurting desolation.	Ландшафт представлял собой удручающую взоры пустыню.
Low hills stretched endlessly away on every hand. Here and there only on their slopes were occasional scrub growths of heat-parched brush.	Низкие холмы уходили вдаль по обе стороны дороги, там и сям на их склонах виднелись кустики, сожженные солнцем.
For the most part the surface of the hills was naked-dry and composed of sand and rock.	В общем же поверхность этих холмов была голая, иссохшая, песчаная и скалистая.
Our way followed the sand-bottoms between the hills.	Путь наш пролегал по песчаным оврагам между холмов.
And the sand-bottoms were bare, save for spots of scrub, with here and there short tufts of dry and withered grass.	Дно этих оврагов было голое, если не считать случайных кустов и кое-где встречавшихся редких пучков сухой, увядшей травы.
Water there was none, nor sign of water, except for washed gullies that told of ancient and torrential rains.	Воды не видно было и следов, лишь местами попадались размытые водою рытвины, оставшиеся от былых ливней.
My father was the only one who had horses to his wagon.	Только повозка моего отца была запряжена лошадьми.
The wagons went in single file, and as the train wound and curved I saw that the other wagons were drawn by oxen.	Повозки шли гуськом, и когда обоз повернул и загнулся, я увидел, что прочие повозки запряжены волами.
Three or four yoke of oxen strained and pulled weakly at each wagon, and beside them, in the deep sand, walked men with ox-goads, who prodded the unwilling beasts along.	У каждой повозки было по три или четыре ярма волов, и рядом с ними, по глубокому песку, шли люди с остроконечными бодилами, которыми они покалывали неохотно двигавшихся животных.
On a curve I counted the wagons ahead and behind.	На одной из излучин дороги я сосчитал повозки впереди и позади нашей.
I knew that there were forty of them, including our own; for often I had counted them before.	Их было сорок, считая и нашу. Я часто пересчитывал их и раньше этого.