Межзвездный скиталец

All of which I submit.	Все это я предлагаю вашему вниманию.
Never, in my life of Darrell Standing, have I read a line or heard a word spoken of the Fancher Company that perished at Mountain Meadows.	В своей жизни Дэрреля Стэндинга я никогда не читал ни строчки и не слыхал ни слова об отряде Фэнчера, погибшем на Горных Лугах.
Yet, in the jacket in San Quentin prison, all this knowledge came to me.	Между тем в смирительной рубашке тюрьмы СанКвэнтина я все это узнал.
I could not create this knowledge out of nothing, any more than could I create dynamite out of nothing.	Я не мог создать этого из ничего, как не мог создать из ничего динамита.
This knowledge and these facts I have related have but one explanation.	Знание этих фактов можно объяснить только одним.
They are out of the spirit content of me-the spirit that, unlike matter, does not perish.	Они взяты из духовного содержания моего "я" -из духа, который, в отличие от материи, не погибает.
In closing this chapter I must state that Matthew Davies also told me that some years after the massacre Lee was taken by United States Government officials to the Mountain Meadows and there executed on the site of our old corral.	Заканчивая эту главу, я должен добавить, что Мэтью Дэвис рассказывал мне также, что через несколько лет после побоища чиновники правительства Соединенных Штатов отвезли Ли на Г орные Луга и здесь казнили на месте нашего корраля.
CHAPTER XIV	ГЛАВА XIV
When, at the conclusion of my first ten days' term in the jacket, I was brought back to consciousness by Doctor Jackson's thumb pressing open an eyelid, I opened both eyes and smiled up into the face of Warden Atherton.	Когда по истечении первых десяти дней пребывания в смирительной рубашке доктор Джексон привел меня в чувство, надавив большим пальцем руки мое веко, я раскрыл оба глаза и усмехнулся прямо в физиономию смотрителю Этертону.
"Too cussed to live and too mean to die," was his comment.	-- Слишком гнусен для жизни и слишком подл, чтобы умереть! -- изрек он.
"The ten days are up, Warden," I whispered.	-- Десять дней прошли, смотритель, -- прошептал я.
"Well, we're going to unlace you," he growled.	-- Что ж, мы развяжем тебя, -- прорычал он.
"It is not that," I said. "You observed my smile.	-- Не в этом дело, -- продолжал я. -- Вы видели мою улыбку?
You remember we had a little wager.	Вы помните, мы с вами побились о небольшой заклад?
Don't bother to unlace me first.	Не спешите развязывать меня.
Just give the Bull Durham and cigarette papers to Morrell and Oppenheimer.	Дайте только немного табаку и папиросной бумаги Моррелю и Оппенгеймеру.
And for full measure here's another smile."	А вот вам и новая улыбка от полноты моей души!
"Oh, I know your kind, Standing," the Warden lectured. "But it won't get you anything.	-- О, я знаю, какой ты породы, Стэндинг! -отвечал смотритель. -- Но это тебе не поможет.
If I don't break you, you'll break all strait-jacket records."	Если я не побью тебя, так ты побьешь... все рекорды лежания в пеленках!