Межзвездный скиталец

Have I not said that I was a gay-hearted, golden, bearded giant of an irresponsible boy that had never grown up?	Не говорил ли я, что я был веселым, с золотыми волосами гигантом, на всю жизнь оставшимся беспечным юношей?
With scarce a pang, when the Sparwehrs' water-casks were filled, I left Raa Kook and his pleasant land, left Lei-Lei and all her flower-garlanded sisters, and with laughter on my lips and familiar ship-smells sweet in my nostrils, sailed away, sea-cuny once more, under Captain Johannes Maartens.	Когда "Спарвер" наполнил свои бочки водою, я без малейших угрызений совести покинул Раа Кука и его прелестный край, покинул Леи-Леи и ее сестер в венках и, с улыбкой на губах, вдыхая знакомые корабельные запахи, отплыл опять простым матросом под командой капитана Иоганнеса Маартенса.
A marvellous wandering, that which followed on the old Sparwehr.	Это было изумительное путешествие на старом "Спарвере"!
We were in quest of new lands of silk and spices.	Мы искали новые страны, где есть шелка и пряности.
In truth, we found fevers, violent deaths, pestilential paradises where death and beauty kept charnel-house together.	А в действительности нашли лихорадки, скоропостижные смерти, зараженные чумой края, где смерть прихотливо смешивалась с красотой.
That old Johannes Maartens, with no hint of romance in that stolid face and grizzly square head of his, sought the islands of Solomon, the mines of Golconda-ay, he sought old lost Atlantis which he hoped to find still afloat unscuppered.	Этот старый Иоганнес Маартенс, без капли романтики на своем тупом лице и в седой квадратной голове, искал Соломоновы острова и алмазные копи Голконды -- он искал даже старую забытую Атлантиду, которая, по его мнению, еще плавала над водой.
And he found head-hunting, tree-dwelling anthropophagi instead.	А нашел охотников за головами и людоедов, живущих на деревьях!
We landed on strange islands, sea-pounded on their shores and smoking at their summits, where kinky-haired little animal-men made monkey-wailings in the jungle, planted their forest run-ways with thorns and stake-pits, and blew poisoned splinters into us from out the twilight jungle bush.	Мы пристали к странным островам, берега которых были изрезаны волнами, на которых поднимались горы с дымящимися вершинами; маленькие, не то звери, не то люди, с колтуном на голове вместо волос, завывали в лесных дебрях; они перегородили свои лесные тропинки колючками и ямами с острыми кольями на дне и в сумерки пускали в нас отравленные стрелы.
And whatsoever man of us was wasp-stung by such a splinter died horribly and howling.	Стоило такой стреле ужалить кого-нибудь из нас -- и он кончался в страшных муках, с дикими воплями.
And we encountered other men, fiercer, bigger, who faced us on the beaches in open fight, showering us with spears and arrows, while the great tree drums and the little tom-toms rumbled and rattled war across the tree-filled hollows, and all the hills were pillared with signal-smokes.	Потом мы натолкнулись на других людей, более крупных и еще более свирепых; они встретили нас открытым боем на взморье, засыпали нас дождем стрел и дротиков под грохот барабанов из выдолбленного древесного ствола и там-тамов. На всех холмах столбом поднимались сигнальные дымки.
Hendrik Hamel was supercargo and part owner of the Sparwehr adventure, and what he did not own was the property of Captain Johannes Maartens.	Гендрик Гамель был судовым приказчиком и владельцем небольшой части "Спарвера", остальное же все принадлежало капитану Иоганнесу Маартенсу.
The latter spoke little English, Hendrik Hamel but little more.	Последний говорил немножко по-английски, Гендрик Гамель чуть побольше его.