Мгновения

Уголь хрупок и податлив. Он едва слышно скрипит, когда я легкими движениями наполовину вытянутой руки, локоть чуть согнут, пальцы раскрыты веером, чтобы удобнее было упираться о рамки холста, наношу плавные линии на коричневатую имприматуру. Стержень подрагивает, сталкиваясь с переплетением нитей. В моей голове картина уже существует, рядом в поле зрения – живой эскиз, разрешенный реальностью в композиции, цветах и формах, так что я шаг за шагом следую ему и своим мыслям, почти не позволяя себе импровизировать.

Раз, выделил нажимом черноту падающей тени, два, едва касаясь холста, ослабил границу пятна световой стороны, три – поставил кончиком пару характерных деталей. Проверил пропорции, отошел, посмотрел, закончил.

Теперь дело за красками.

Возвращаюсь и беру в руки инструменты. Подглядывая на натуру, подцепляю кончиком кисти одни за другим нужные цвета, добавляю их в общее пятно в центре палитры. Вожу кистью, заставляя все смещаться в более-менее однородную массу. Ворс кисти опадает, тяжелеет, набухает, вбирая в себя пасту краски, и слегка расползается от нажима. Под слоем цвета я отчетливо чувствую твердую границу палитры, собравшиеся в пучки ворсинки оставляют за собой бороздки-следы. Я до сих пор не нашел, что нужно и продолжаю работать, пробуя склонить колорит то в одну, то в другую сторону.

По краям замеса краска постепенно накладывается слоями, образуя переливы разнообразных оттенков. Заприметив один из них, он выглядит завораживающе и интересно, я решаюсь попробовать, тут же подхватываю его кончиком кисти и кладу на пустой холст первый длинный, энергичный мазок.

Рука движется сама собой, а цветная паста послушно остается на загрунтованной поверхности, перекрывая ее и угольные линии блестящим тонким слоем, кисть не отрывается, продолжая скользить вниз, и постепенно цвет начинает изменяться, это ворс покидает ранее попавшая туда краска.

Эффект потрясает. Я неспешно отрываю кисть. Мазок выглядит почти идеально.

Мне вдруг становится страшно, что я все испорчу, но я продолжаю.

Снова смешиваю краску, снова длинными мазками наношу ее в нужные места холста. Постепенно шаг за шагом покрываю его цветом, сыплю крупными пятнами, что еще потребуют уточнения и детализации. Чувствую удивительную свободу, радость, щемящее сердце волнение, наслаждаюсь ими. Наслаждаюсь цветом, погружаюсь в формы, исследую их, проверяя на прочность собственные навыки. Предметы уходят, превращаясь для меня в абстрактные фигуры, в тоновые соотношения, в границы света, рефлекса и тени. Загораются блики. Я следую за ними взглядом, разгадываю композицию. Возвращаюсь и раз за разом исправляю что-то, когда ошибаюсь и не попадаю. Устаю, но не сдаюсь. Промакиваю пот, перевожу дыхание. Меняю цвета и кисти. Расставляю детали, добавляю акценты, уточняю, подчеркиваю, высветляю, увожу… И вдруг замираю. Реальность на секунду меркнет.

Картина готова.

День Х

– Юрген, откроешь?

Радостный голос Мадса внезапной вспышкой резкого звука разрушает сосредоточенную тишину моей комнаты. Я работаю, сижу перед Экранами, на которых раскрыт интерфейс Создателей, и сперва отшатываюсь, испугавшись, начинаю озираться, но потом улыбаюсь, осознав наконец, что это всего лишь Мадс. Думаю, удивительно, еще далеко до обеда, а он решил заглянуть. И сразу внутри нарастает легкое беспокойство, я нервничаю.

– Сейчас…

Легким взмахом руки позволяю Системе открыть дверь. Мадс стоит на пороге: куртка расстегнута, полы шарфа небрежно лежат на мускулистом торсе, он даже не обмотал его вокруг шеи, волосы взъерошены, на лице довольная ухмылка, голубые глаза горят, на щеках выступили красные пятна.

– Ну, привет.

Что-то в его голосе меня настораживает. Мадс заходит в комнату, створка двери послушно захлопывается за его широкой спиной. Я все еще сижу на диване, наблюдаю за ним одновременно и с испугом, и с радостью. Иногда косо поглядываю в сторону противоположной стены, где на полу стоит измазанный красками холст. Мне стыдно, что я не убрал его. Не хочу, чтобы кто-то догадался, в жизни все получилось совсем не так идеально, как в Мгновении.

– Привет…

Поднимаюсь на ноги. Он поспешно вешает куртку в гардеробную секцию, потом подходит и вдруг, вздохнув, крепко обнимает. Он взволнован, я чувствую сквозь несколько слоев одежды, как сердце бешено колотится в его груди.

– Э-э-э… Мадс?

Не знаю, что это с ним. Аккуратно отстраняюсь. Он разжимает руки, но следы его плотных, упругих, сильных мышц еще ощущаются на моей коже.

– Ты как?

Осторожно интересуюсь, окидывая с ног до головы скептическим взглядом. А он смеется.

– Лучше всех. Поздравляю, новое Лицо. Только… тс-с…

Хитро прищуривает глаза и прикладывает палец к губам.

– Никому пока не говори пару часов.

Я не очень понимаю, он несет какую-то лабуду, хмурюсь и начинаю раздражаться.

– Чего?!

Весь букет этих противоречивых чувств мгновенно отражается на моем лице. Мадс вдруг перестает веселиться, делает вдох и терпеливо поясняет.

– Тебя выбрали новым Лицом, Юрген. Лицом Общества. Понял теперь?

Его губы трогает лирическая полуулыбка.

– А-а-а…