Midnight in Moscow

Письмо Лаврова от 28 января было дипломатической путаницей, придуманной лишь для того, чтобы оттянуть время и избежать реальных переговоров и дипломатии. Лавров потребовал четкого ответа на вопрос о том, как "наши партнеры понимают свое обязательство не укреплять собственную безопасность за счет безопасности других государств на основе приверженности принципу неделимой безопасности". Это была чистая софистика. Представьте себе, если бы Лаврова спросили, как Россия планирует выполнять свое обязательство не укреплять свою безопасность за счет безопасности Украины. Он бы рассмеялся, потому что посчитал бы вопрос абсурдным. Но без ответа на свой вопрос - "без полной ясности по этому ключевому вопросу ", по словам Лаврова, - дальнейшие переговоры ни к чему не приведут. Лавров сказал, что ему необходимо "понять степень способности наших партнеров оставаться верными своим обязательствам, а также перспективы общего прогресса в деле снижения напряженности и укрепления европейской безопасности".

В тот же день, когда русские доставили письмо Лаврова в Блинкен, я принял участие в виртуальной пресс-конференции, организованной Брюссельским медиацентром Госдепартамента. Я рассказал о "чрезвычайном" наращивании военного присутствия России на границах Украины, включая необычное размещение российского военного персонала и техники в Беларуси. Комментируя продолжающиеся переговоры с россиянами, я отметил, что своим наращиванием военной мощи они создают кризисную атмосферу и что, садясь за стол переговоров на фоне такой военной угрозы, они кладут "оружие на стол". После пресс-конференции, которая показалась мне рутинной и несерьезной, я закончил свои дела на день и вернулся в Спасо-Хаус.

Расслабляясь с ведром попкорна и пивом в ту пятницу вечером, я включил новости и увидел, как Джон Кинг из CNN представляет тревожный сегмент о растущей вероятности войны в Украине. Он с изумлением сказал: "Послушайте, что сказал сегодня посол США в Москве, и тут на экране телевизора появился я, который заявил, что своим массированным военным развертыванием, угрожающим Украине, русские ведут переговоры, положив "оружие на стол". Это был сюрреалистический момент, когда я сидел один в огромном особняке и думал, почему кто-то в Соединенных Штатах может счесть мои слова необычными или заслуживающими внимания. С моей точки зрения, это была просто констатация факта. Но потом я понял, что моя перспектива изменилась: теперь я находился в Москве, за линией фронта, накануне войны.

 

Часть

IV

. Конфлаграция

Глава 12. Агрессивная война

Попытка дипломатии Соединенных Штатов с русскими в течение шести недель после того, как они представили свои проекты договоров, не привела к снижению риска войны. Более того, этот риск возрос, поскольку российские официальные лица продолжали нагнетать атмосферу кризиса, выдвигая дико нереалистичные требования к Соединенным Штатам и НАТО. На встрече за встречей они без конца зачитывали стандартные тезисы, которые были равносильны ультиматумам. Русские даже не пытались притвориться, что ведут переговоры, что в сочетании с продолжающимся развертыванием российских войск, перемещением кораблей и самолетов и масштабными материально-техническими приготовлениями только укрепило мой вывод о том, что российское вторжение в Украину практически неизбежно.

В результате в феврале 2022 года мои приоритеты сместились от все более тщетных попыток договориться с русскими к предупреждению всех, кто готов слушать, о неизбежности войны. Я продолжил начатую во время пандемии практику регулярных видеотелеконференций с членами AmCham в Москве. Для меня было важно поддерживать тесный контакт с лидерами американского бизнеса в России - ключевым электоратом для любого посла США, а в моем случае это было еще важнее, поскольку коммерческие отношения были одной из немногих связей, оставшихся между Соединенными Штатами и Россией. Во время нашей видеотелеконференции 4 февраля я прямо предупредил членов AmCham о том, что, по моему мнению, должно произойти. Я ссылался на огромное наращивание военного потенциала России, включая переброску войск в Беларусь, отсутствие добросовестной дипломатии со стороны МИД и постепенный отзыв российских дипломатов из Украины, начавшийся в январе. Я сказал членам AmCham, что они должны быть готовы к войне, ссылаясь на недавнюю публичную оценку президента Байдена о том, что Путин "начнет действовать. Он должен что-то сделать".