Midnight in Moscow

Посол ЕС в России д-р Маркус Эдерер пригласил меня и всех послов стран-членов ЕС в Москве, а также посла Великобритании Дебору Броннерт на встречу в своем посольстве в 15:00. Это была большая группа из почти тридцати послов, которые до этого не встречались вместе за все время моей работы. В тесном конференц-зале ощущались эмоции и гнев по поводу того, что сделали Путин и Россия. Я и все остальные послы говорили, некоторые со слезами на глазах, выражая возмущение тем, что Россия, постоянный член Совета Безопасности ООН, решила начать завоевательную войну в Европе после ошеломляющих масштабов смертей и страданий на континенте во время последней такой войны. Некоторые предположили, что изоляция Путина в Ковиде-19 усилила его паранойю и манию величия, но кто может сказать, что на самом деле подтолкнуло его к этому бесчинству. Я покинул встречу с уверенностью в том, что Европа решительно выступит единым фронтом против вопиющего российского насилия и агрессии против другой европейской страны.

Я вернулся в посольство, чтобы проследить за развитием событий, и получил приглашение принять участие в защищенной видеотелеконференции, организованной СНБ в Белом доме, которая должна была начаться в 16:30 по восточному времени, что означало 12:30 по Москве. Именно тогда я понял, что не могу продолжать жить в Спасо-Хаусе. Понятные требования, предъявляемые ко мне моими коллегами в Вашингтоне каждый день в любое время, означали, что я должен находиться в посольстве круглосуточно, чтобы быть доступным по защищенным каналам. На следующий день я переехал в пустой и просторный трехэтажный таунхаус на территории комплекса и больше не возвращался в прекрасный особняк, в котором прожил более двух лет.

В первые дни войны я установил регулярный порядок проведения внутренних совещаний EAC с руководством посольства по вопросам безопасности и операций; общих собраний со всем сообществом посольства, чтобы предоставить информацию и успокоить всех - дипломатов, морских пехотинцев, сотрудников, подрядчиков и членов семей, - кто жил на территории комплекса; и ежедневных (часто несколько раз в день) SVTC с Вашингтоном. Кроме того, дважды в неделю я встречался с послами других стран "четверки" (Великобритании, Франции и Германии) в безопасных условиях, а раз в неделю - с послами так называемого разведывательного альянса "Пять глаз" (Великобритании, Канады, Австралии и Новой Зеландии). Для нас, послов близких союзников, было важно оказывать взаимную поддержку, в том числе в вопросах материально-технического обеспечения, поскольку все наши посольства находились под давлением со стороны МИД России, а также обмениваться информацией и своими взглядами, чтобы сохранять тесную согласованность в наших оперативных решениях и публичных заявлениях.

Мои близкие отношения с послами стран НАТО и ЕС в Москве отчасти стали отражением единства, проявленного этими многосторонними организациями в яростном противостоянии "специальной военной операции" Путина. Члены НАТО (за исключением Турции) и ЕС сразу же ввели жесткие экономические санкции и экспортный контроль против России в начале войны. Санкции ЕС оказались сильнее и были введены быстрее, чем я мог себе представить. Страны, не входящие в ЕС, также ввели санкции, включая Швейцарию (что стало сюрпризом для русских), Японию, Южную Корею, Сингапур и Тайвань. Способность западных стран действовать быстро при введении санкций стала результатом многомесячного руководства и напряженной предварительной работы со стороны Соединенных Штатов.

Подавляющее противодействие Запада войне Путина в дни после 24 февраля выходило за рамки жестких санкций и экспортного контроля. Возникло всепроникающее чувство разрыва с прошлым и неудачными попытками приспособиться к гиперагрессивной и опасной России. Этот момент был запечатлен канцлером Германии Олафом Шольцем в речи перед Бундестагом 27 февраля. В речи, получившей название "Zeitenwende" (немецкое слово, означающее "поворотный пункт"), канцлер заявил, что "специальная военная операция" стала "переломным моментом" и

После этого мир уже не будет таким, как прежде. В основе всего этого лежит вопрос о том, можно ли позволить силе превалировать над законом. Позволим ли мы Путину повернуть время вспять, в XIX век и эпоху великих держав. Или у нас хватит сил держать в узде таких поджигателей войны, как Путин.

После этих воодушевляющих слов канцлер Германии объявила о значительном увеличении расходов на оборону, выделив 100 миллиардов евро на модернизацию бундесвера, и о готовности предоставить Украине военную технику и поддержку.