Midnight in Moscow

К сожалению, именно этого хотел добиться Путин, и его позиция не подлежала обсуждению. Он попытался создать ощущение срочности и кризиса после того, как ноябрьский визит Бернса привлек внимание к его планам, но никакого кризиса не было. Если бы он был, Путин поднял бы этот вопрос с Байденом в Женеве или в последующих телефонных разговорах. Вместо этого осенью он спокойно готовился начать войну по собственному выбору. Он принял это решение без какого-либо убедительного обоснования, поскольку в его аргументах о спасении украинцев или защите русских не было никаких оснований.

Вместо этого решения и заявления Путина о "специальной военной операции" в феврале 2022 года стали реинкарнацией старой "доктрины Брежнева", которую советский лидер разработал во второй половине 1968 года для оправдания вторжения Варшавского договора в Чехословакию. В речи 13 ноября 1968 года Брежнев заявил, что хотя социалистические страны "должны иметь свободу в определении путей продвижения вперед", никакие их решения "не должны наносить ущерб ни социализму в их стране, ни коренным интересам других социалистических стран". Если социалистическая страна ошибается в своем "подходе к вопросу о суверенитете", Советский Союз и его социалистические союзники исправят эту ошибку. В случае с Чехословакией Советский Союз и страны Варшавского договора, "выполняя свой международный долг перед братскими народами Чехословакии,... должны были действовать решительно, и они действовали против антисоциалистических сил в Чехословакии".

Новая доктрина Путина была прямым наследником доктрины Брежнева: каждая страна на периферии России, ранее входившая в состав Советского Союза, будучи номинально суверенной, не могла "наносить ущерб ни безопасности своей страны, ни фундаментальным интересам безопасности [бывших] социалистических стран" СССР, особенно России. Если, по исключительному мнению Российской Федерации, страна, подпадающая под действие "доктрины Путина", ошиблась в осуществлении своего суверенитета и заставила Россию чувствовать себя "небезопасно", то Россия должна выполнить свой "долг перед братскими народами" этой страны и "решительно действовать", чтобы исправить ошибку. Таково было обоснование вторжения Путина на Украину; подражание советскому угнетению распространилось и на использование эвфемизма для войны: "специальная военная операция", а не старомодная "братская помощь" советской эпохи.

Разделяя наследие доктрины Брежнева, путинская война была в некотором смысле даже более зловещей, поскольку, по крайней мере, Брежнев и его советские товарищи якобы руководствовались общей коммунистической идеологией. Путин же не имел никакой другой идеологии, кроме гипернационализма в своем стремлении собрать русские земли в империю, достойную Русского мира. Специальная военная операция" по своей сути была "агрессивной войной", как этот термин использовали союзники в 1945 и 1946 годах при создании Международного военного трибунала в Нюрнберге и преследовании высокопоставленных чиновников нацистской Германии, ответственных за вторжение в Польшу 1 сентября 1939 года. Я был уверен, что история будет судить Путина и его приспешников столь же сурово.

Глава 13. Легких дней не бывает

Разрушенные российские цистерны и бронированные автомобили, дымящиеся корпуса вдоль дорог, ведущих в Киев, - вот что осталось в моей памяти от первого месяца вторжения в Украину, за которым я ежечасно следил из посольства в Москве. Массированное наступление началось в тот момент, когда Путин объявил о начале "специальной военной операции" перед рассветом 24 февраля. Российские баллистические и крылатые ракеты поразили цели по всей стране, а взрывы прогремели в исторических городах Киев, Харьков и Одесса. Это была российская попытка "шока и трепета", направленная на критически важную инфраструктуру и командные центры. Преднамеренное нападение на гражданских лиц стало ясно только позже.

В то же время российские военные подразделения одновременно выдвигались с плацдармов в России, Крыму и Беларуси с непосредственной целью охватить восточную половину Украины. Самое главное, что российские спецслужбы - в первую очередь ФСБ, чья Пятая служба принимала активное участие в подготовке вторжения, - должны были сыграть ключевую роль в реализации планов по смене режима в Украине, которых требовал Путин. В качестве поддержки Зеленский утверждал, что в стране, в том числе в самом Киеве, действует спецназ ГРУ, и объявил военное положение, официально разорвав дипломатические отношения с Россией и отдав приказ о всеобщей мобилизации украинских мужчин.