Midnight in Moscow

В ответ на критику со стороны меня и других американских чиновников по поводу обращения с протестующими высокопоставленные российские чиновники и их государственные СМИ ссылались на "протесты" 6 января в Капитолии США и утверждали, что Соединенные Штаты применяют "двойные стандарты", арестовывая протестующих в Капитолии и критикуя Россию за то, что она делает то же самое. По сути, Кремль попытался приравнять свое отношение к сторонникам Навального к отношению США к участникам беспорядков в Капитолии. Министр иностранных дел Лавров назвал преследование участников беспорядков 6 января "преследованием". Путин сказал о толпе 6 января: "Это не мародеры и не воры, эти люди пришли с политическими запросами". Отвечая на вопрос о массовых арестах протестующих Навального, Путин сказал в интервью NBC News: "Вы преподносите это как инакомыслие и нетерпимость к инакомыслию в России. Мы смотрим на это совершенно по-другому". Он спросил: "Вы знаете, что 450 человек были арестованы после входа в конгресс?... Они пришли с политическими требованиями".

Хотя разница между буйными бунтовщиками, пытавшимися сорвать мирную передачу власти в Капитолии США, и мирными демонстрантами, протестовавшими против надуманного ареста лидера политической оппозиции, которого пыталась убить ФСБ, может показаться очевидной, донести эту разницу до измученной и скептически настроенной российской аудитории, к которой я пытался обратиться, было не так-то просто. Это было одним из многих пагубных последствий событий 6 января: влияние беспорядков на имидж и влияние Америки за рубежом.

В нескольких телеграммах для будущей администрации я изложил свои взгляды на российские репрессии против протестов, независимых СМИ и гражданского общества, а также на целый ряд других вопросов. В ответ я получил два сообщения от новых сотрудников Белого дома, возглавляемых Байденом, в день инаугурации.

Одно из сообщений гласило: будьте готовы к консультациям, связанным с новым обзором разведданных, который инициировал Байден. Президент поручил разведывательному сообществу США, возглавляемому новым директором национальной разведки Аврил Хейнс, провести расследование и предоставить ему немедленную оценку по четырем вопросам: Во-первых, предполагаемое вмешательство России в выборы 2020 года; во-вторых, использование ФСБ химического оружия (нервно-паралитического вещества "Новичок") при попытке убийства Навального; в-третьих, предполагаемая выплата ГРУ в Афганистане вознаграждения за убийство американских военнослужащих, о чем сообщалось в американских СМИ с июня 2020 года; и в-четвертых, может ли недавняя кибератака на компьютерные системы федерального правительства через взлом программного обеспечения SolarWinds быть приписана российскому правительству. Получив запрошенные оценки, президент в ближайшие недели проконсультируется со своей командой по национальной безопасности, включая меня в посольстве в Москве, о реакции администрации и общем подходе к России.

Судя по инструкциям новой администрации, казалось, что очередной слабой "перезагрузки" американского президента, пытающегося улучшить отношения с враждебным российским правительством, не заинтересованным в изменении собственной враждебной политики, не будет. Неназванный высокопоставленный чиновник администрации был процитирован в Washington Post 21 января, предсказав, что администрация Байдена будет "работать над тем, чтобы призвать Россию к ответу за ее безрассудные и агрессивные действия, которые мы наблюдали в последние месяцы и годы".

Другое сообщение, которое я получил 20 января, было приказом к действию. Президент Байден решил продлить действие нового договора СНВ по стратегическим ядерным вооружениям на пять лет, то есть на максимальный срок, предусмотренный условиями договора. В ходе моих предыдущих обсуждений в течение нескольких лет с высокопоставленными представителями российского правительства, включая заместителя министра иностранных дел Рябкова, русские добивались безусловного и полного продления договора, что и предлагал сейчас президент. Поэтому мои коллеги в Белом доме и Государственном департаменте предполагали, что эта новость будет встречена русскими с радостью и легко осуществится в ходе обмена дипломатическими нотами. Я отметил, что реализация должна быть простой, поскольку срок действия договора истекал 5 февраля, но не добавил свое устоявшееся мнение о том, что с русскими никогда ничего не бывает просто. А следовало бы.