Миг бытия так краток. Сборник американской фантастики. 1991

Выйдя из посольства, он проголосовал автоплатформе, расположился, забравшись туда, в углу и наблюдал, как жел­тое солнце — Бета — восходит над низким горизонтом. На близком отовсюду море сейчас как раз начался прилив, выз­ванный притяжением большого солнца вкупе с тремя лунами, и свежий ветер нес туман из соленых брызг. Спасаясь от сырости, Ретиф поднял воротник. Всего через полчаса он будет потеть под вертикальными лучами первополуденного солнца, но даже эта мысль не оградила его от пронизывающего холода.

Между тем на движущуюся платформу влезли двое юнцов и целеустремленно направились к Ретифу. Тот ото­шел от перил, следя за ними, и сбалансировал свой вес.

Вы подошли достаточно близко, ребята,— сказал он.— На этой шаланде места много, так что незачем так тесниться.

Есть некие пленки,— пробурчал державшийся впереди замшелец. Голос у него был необычайно низок для юнца. Он кутался в тяжелый плащ и двигался несколько неуклюже. Его отрочество явно близится к закату, догадался Ретиф.

Я уже вам сказал,— повторил дипломат.— Не устраи­вайте тут толкотню.

Парочка угрожающе шагнула ближе, гневно щелкая щеле­образными ртами. Ретиф выставил ногу вперед, зацепил сто­пой сзади чешуйчатую ногу перезрелого подростка и кинул весь свой вес на прикрытую плащом грудь. Неловкий зам­шелец покачнулся, а затем тяжело рухнул. Землянин проско­чил мимо него и спрыгнул с вагона-платформы, прежде чем второй юнец завершил свой бесполезный бросок на зани­маемое Ретифом место. Ретиф весело помахал парочке, вско­чил на борт другой машины и с удовольствием смотрел, как горе-террористы, тяжело ступая, слезли со своего вагона-плат­формы и ковыляли, вертя крошечными головками, с бессильной злобой следя за его удаляющейся фигурой.

Так, значит, им понадобились пленки?— размышлял Ре­тиф, кое-как раскурив сигару. Они немного опоздали. Он уже запрятал ее в хранилище посольства, предварительно сняв коп лю для справочной картотеки. И сравнение чертежей со схе­мами устаревшего боевого крейсера модели XXXV, использо­вавшегося двести лет назад Военным Флотом Метрополии, показало, что они почти полностью идентичны — орудийные платформы и все такое. А устаревший — понятие отно­сительное: корабль, вышедший из употребления в арсеналах

Галактических держав, мог все же с успехом быть грозой околотка в Восточном Рукаве.

Вопрос, однако, в том, откуда эти двое узнали о пленке. Там ведь не было никого кроме него и старика, а Ретиф готов был держать пари, что почтенный замшелец ничего им не сказал... По крайней мере, добровольно.

Ретиф нахмурился, бросил сигару за борт, подождал, пока вагон-платформа не переберется через лужу грязи, а затем перемахнул через перила и направился обратно к вер­фям.

* *

Дверь с сорванными петлями была кое-как прилажена об­ратно на место. Ретиф окинул взглядом потрепанное нутро сарая. Старикан не сдался без борьбы.

В пыли, позади здания, остались глубокие борозды, как будто здесь волокли что-то тяжелое. Ретиф последовал вдоль них через двор. Борозды исчезли под стальной дверью склада.

Ретиф огляделся по сторонам. Сейчас, в среднем часу четвертого цикла, рабочие вповалку лежали на краю пруда для освежения, погрузившись в свою сиесту. Достав из кар­мана Универсальный Инструмент, Ретиф испробовал на замке разные насадки, и тот, щелкнув, открылся. Землянин тихонько приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы войти.

Перед ним вырисовывались сваленные в кучу тюки. Вклю­чив крошечную лампочку на рукояти УИ, Ретиф осмотрел эту кучу. Один тюк, кажется, не вписывался в общую картину, и на полу перед ним слой пыли имел явные следы нарушения. Он сунул фонарик в карман, взобрался на тюки и заглянул в лежащее за ними кольцо каких-то узлов. В кольце этом лежал пожилой замшелец — на его голову был натянут тяжелый ме­шок, плотно привязанный веревкой. Ретиф спрыгнул к нему, перепилил прочную веревку и осторожно снял мешок с головы старца.

Это я, старина,— сказал он.— Любопытный чужеземец. Сожалею, что втравил вас в это.

Старик замолотил узловатыми ногами, слегка покачнулся, а потом упал обратно на спину.

Проклятье колыбели, что укачивала их во младенче­стве,— прогромыхал он.— Только поставь меня на ноги, и я доберусь до этого сопляка Слока, даже если он сбежит в грязь на самом дне моря Страданий.

Как мне вывести вас отсюда? Может, мне лучше позвать кого-то на помощь?

Кет. Здесь кругом эти вероломные юнцы,— отверг его предложение старый замшелец.— Это будет стоить тебе жизни.

Сомневаюсь, что они зайдут так далеко.

А то нет! — почесал шею замшелец.— Посвети-ка сюда. Если бы не прочность моей шкуры...

Ретиф направил луч света на дубленый загривок. Рваный порез окружало большое пятно густо-пурпурной крови. Старик тихо рассмеялся. Звуки его смеха походили на кашель тюленя.

Они обозвали меня предателем. Долго они пилили меня — понапрасну. А потом связали и бросили сюда. Они думают вернуться с оружием и завершить свое грязное дело.

С оружием? Я думал, оно незаконно...

Их злой гений — мягкотелый,— пояснил замшелец.— Будет снабжать горючим даже Огненного Дьявола.