Миг бытия так краток. Сборник американской фантастики. 1991

Я придвинулся поближе к решетке и увидел, что тот был доволно худощавым, загорелым, чисто выбритым человеком, а его волосы были заплетены в одну огромную черную косу, обернутую вокруг головы, подобно кобре. Из-под высокого лба глядели близко посаженные темные глаза, а несколько длин­новатый подбородок опускался ниже адамова яблока. Он носил плетеные сандалии, чистое зеленое сари и ожерелье из фаланг человеческих пальцев. В ушах у доктора болтались большие кольцеобразные серьги в виде змей, из серебра.

Ваш английский безупречен,— отметил я.— И << Мор­би» — отнюдь не греческая фамилия.

О, Господи! — он вскинул изящные руки в притворном удивлении.— Что вы! Я не местный! Как вы могли хоть на миг принять меня за туземца?

Извините,— сказал я.— Теперь я вижу, что вы слишком хорошо одеты.

Он захихикал.

Ах, э т и старые лохмотья... Я просто временно накинул их. Нет, я с Тейлера. Прочитав кое-что из дивно воодушев­ляющей литературы на тему Возвращения, я решил вернуться помочь Восстановлению Земли.

О? И что же произошло потом?

Управление в то время не принимало на работу, и я испытывал некоторые затруднения с подысканием подобающего занятия. А потому решил заняться самостоятельными иссле­дованиями. Для этого тут самая благодатная почва.

И что это за исследования?

Я получил две ученые степени по культурной антро­пологии в Новом Гарварде. И решил углубленно изучить какое-нибудь Горячее племя, и после определенных уговоров сумел убедить это племя принять меня. Я принялся, к тому же, просвещать их. Однако вскоре они стали прислушиваться ко всем моим советам. Дивно воздействует на твое «эго», знаете ли. Через некоторое время мои исследования и обще­ственная деятельность стали казаться все менее и менее важ­ными. Ну, смею надеяться, вы читали «Сердце тьмы» и пони­маете, что я имею в виду. Нельзя было представить, насколько местные обычаи близки к основам бытия. Участие в них я счел куда более стимулирующим, чем простое наблюдение. Затем я взял на себя смелость трансформировать некоторые практикуемые ими вульгарные обычаи, придать им более эсте­тическую форму. Поэтому, в конечном итоге, я и в самом деле просветил их. С тех пор, как я прибыл сюда, они творят дела с куда большим шиком.

Дела? Какие, к примеру?

Ну, например, раньше они были простыми каннибалами. И, кроме того, прежде чем забить своих пленников, они ис­пользовали их довольно безыскусно. Подобные вещи крайне важны. Если вы выполняете что-то надлежащим образом, то сделанное приобретает высокий класс, если вы понимаете, что я имею в виду. И вот тут объявляюсь я с богатейшим набором обычаев, суеверий, табу, почерпнутых из многих культур многих эр,— прямо тут, у кончиков пальцев,— он снова театрально воздел руки.— Человек, даже получеловек, Горячий человек,— существо, любящее ритуал, а я знал огромное количество ри­туалов и тому подобного. А потому нашел всему этому богатству достойное применив и теперь занимаю высокое и почетное положение в племени, по-праву пользуясь всеобщим ува­жением.

А какое отношение имеем м ы к вашей поучительной истории? — поинтересовался я.

Жизнь здесь довольно однообразная, и когда становится скучно,— разъяснил он,— туземцы делаются беспокойными. Поэтому я решил, что настало время для еще одной церемонии. Я переговорил с Прокрустом, военным вождем, и предложил ему подыскать нам несколько подходящих пленников. По- моему, на странице 553 сокращенного издания «Золотой ветви» говорится: «Толалаки, прославленные охотники за го­ловами из центральной чдсти Целебеса, чтобы набраться храб­рости, выпивают кровь и съедают мозг своих жертв. Италоны Филиппинских островов, чтобы стать отважными, пьют кровь убитых врагов и съедают затылочную часть их головы и внутренности» 15. Ну, а у нас тут имеется язык прославленного поэта, кровь двух наиболее грозных воинов, мозги выдающегося ученого, желчная печень пылкого политика и интересного цвета кожа веганца,— и все здесь, в одном помещении. Улов, я бы сказал, еще тот.

Вы объяснили все предельно ясно,— заметил я.— А как насчет женщин?

О, для них мы разрабатываем длительный обряд обеспе­чения плодородия, заканчивающийся длительным же жертво­приношением. .

Понятно.

То есть если мы не разрешим всем вам беспрепят­ственно продолжить свой путь, конечно.

О?

Да. Прокруст любит давать людям шанс подравняться нод стандарт, подвергнуться испытанию, знаете ли, и, возмож­но, спастись, искупив грехи. В этом отношении он рьяный христианин.

И, полагаю, отвечает своему имени?

Хасан подошел и встал рядом со мной, глядя сквозь решетку на Морби.

Ну, просто замечательно,— обрадовался Морби,— Мне действительно хотелось бы задержать вас подольше, пони­маете? У вас есть чувство юмора. Большинство куретов лишены такого дополнения к образцовым в остальных отношениях личностям. Возможно, я бы проникся к вам симпатией...

Не утруждайте себя. Лучше просто расскажите нам о способе спасения искуплением.