Миг бытия так краток. Сборник американской фантастики. 1991

Из этого то, что вы довольно интригующая личность, вот и все. Можно сказать, это делает вас почти духом этой планеты. И вы столь же любопытно изуродованы, как и она сама. Несомненно, я никогда не достигну вашего возраста, каким бы он ни был, и мне просто любопытно, каким изыскам может предаваться человек, если ему дать столько времени, особенно учитывая ваше положение заведующего историей и искусством Земли.

Вот потому-то я и запросил именно о ваших услу­гах,— заключил он.

А теперь, когда вы посмотрели на меня — изуродован­ного и все такое прочее, мне можно отправляться домой?

Конрад! — ткнулась в меня трубка.

Нет, мистер Номикос, есть также и практические со­ображения. Мир этот суров, а у вас высокий потенциал выжи­ваемости. Я хочу, чтобы вы были со мной, потому что хочу выжить.

Я снова пожал плечами.

Ну, значит, решено. Что теперь?

Он тихо рассмеялся.

Похоже, я вам не нравлюсь.

Что навело вас на подобную мысль? Одно лишь то, что вы оскорбили моего друга, задавали мне неуместные во­просы, навязали мне из прихоти служение вам...

—· ...Эксплуатировали ваших соотечественников, превра­тили ваш мир в бордель и продемонстрировали предельную про­винциальность человечества по сравнению с неизмеримо более древней галактической культурой...

Я говорю не «ваша раса — моя раса», а в сугубо личном

плане. И, повторяю, вы оскорбили моего друга, задавали мне неуместные вопросы, навязали мне из прихоти служение вам.

(Козлиное фырканье!)

Целых три пункта! Разрешать этому человеку петь от имени человечества — оскорбление теней Гомера и Данте.

На данный момент он самый лучший поэт, какой только у нас есть.

В таком случае вам следовало бы обойтись без него вообще.

Это еще не повод поступать таким образом.

А я думаю повод, иначе не сказал бы этого. Во-вторых, я задавал те вопросы, какие считал нужными, и ваше право отвечать на них или не отвечать — как вы сочтете удобным, что вы и сделали. Наконец, никто вам ничего не навязывал. Вы — государственный служащий. Вам дали поручение. Спорь­те с вашим Управлением, а не со мной. И, поразмыслив, сомне­ваюсь, что у вас: хватает данных, чтобы столь вольно бросаться словом «прихоть»,— закончил он.

Судя по выражению лица Лорела, его язва безмолвно ком­ментировала происходящее.

Тогда, если угодно, называйте свою грубость откровен­ностью или продуктом иной культуры и оправдывайте свое влияние софистикой, а запоздалые размышления — чем вам больше понравится. И не стесняйтесь, заваливайте меня все­возможными ложными суждениями, чтобы я мог, в свою оче­редь, судить о вас. Вы ведете себя, как Наместник Короля в Коронной Колонии,— решил я, выговаривая эти слова с боль­шой буквы.— И мне это не нравится. Я прочел все ваши книги. Так же как и сочинения вашего деда — вроде «Элегии земной блудницы». И вам никогда не дотянуть до него. Он обладает чувством, которое называется сопереживанием. А вы — нет. Чем бы вы ни считали старину Фила, на мой взгляд, это вдвойне относится к вам.

Сказанное о дедуле, должно быть, задело за живое, пото­му что он вздрогнул, когда его поразило моим голубым глазом.

Так что поцелуйте меня в локоть,— сказал я, или что-то вроде этого, по-вегански.

Сэндс не настолько владеет веганским, чтобы уловить смысл, но сразу же стал издавать примирительные звуки, огля­дываясь, чтобы удостовериться, не слышат ли нас посторонние.

Конрад, будь любезен найти свое профессиональное отношение и снова надеть его. Срин Штиго, почему бы нам не продолжить составление плана?

Миштиго улыбнулся своей сине-зеленой улыбкой.

и свести к минимуму наши разногласия? — спросил он.— Ладно.

Тогда давайте перенесем нашу беседу в библиотеку, где поспокойнее и можно воспользоваться картой-экраном.

Прекрасно.

Когда мы поднялись, готовые уйти, я почувствовал, что по­лучил небольшое подкрепление, так как там, наверху, нахо­дился Дос Сантос, а он ненавидит веганцев. А где Дос Сантос, там всегда и Диана — девушка в рыжем парике, а она ненави­дит всех; и я знал, что там находились и Джордж Эммет с Эллен. Джордж же — настоящая холодная рыба при общении с посторонними (да и с друзьями тоже, если уж на то пошло). И, наверное, позже забредет Фил и обстреляет форт Самтер 2. И, наконец, там находился Хасан — он много не говорит, про­сто сидит себе и курит свою траву, да смотрит мутными глаза­ми; и если постоять рядом с ним и сделать пару глубоких вдо­хов, тебе будет плевать с высокого дерева, чего ты там бряк­нешь веганцам, да и любым другим тоже.

* *

Я надеялся, что с памятью у Хасана не все в порядке или же он, хорошенько накурившись травы, витает в облаках. На­дежда умерла, едва мы вошли в библиотеку.