Мир Средневековья. Рождение Европы: эпоха великих завоеваний и выдающихся свершений

Алан Лилльский, обучавшийся в Шартре, ввел термин аксиома в теологию и постарался переосмыслить теологию как логическую систему. Другой выпускник Шартра, Николай Амьенский, посвятил свой труд Ars Fidei Catholicae папе Клименту III. «Католическая вера» (названная так впервые, поскольку требовалось провести различие между ней и многими другими верованиями) стала учебным предметом, который отныне можно было преподавать и одновременно изучать. Теология стала высшей формой арифметики; Николай смог ввести теологию в рамки евклидовой геометрии. Его целью было создать простую и понятную, рациональную теологию, величественную, как готические соборы, в которой числа, свет, музыка и архитектура космоса – все основанное на взаимоотношении чисел – указывали на природу самого Божества. Здесь мы только кратко остановились на этом вопросе, но и этого достаточно, чтобы понять, какие многообещающие перспективы открывали представители Шартрской школы.

Все труды и вся жизнь представителей Шартрской школы – поэтов, натурфилософов, ученых – непредставимы в более позднюю эпоху, даже спустя каких-то одно-два поколения. В XVI в. в Италии и Южной Франции людей сжигали на костре и за менее крамольные мысли, чем за высказывания Бернарда Сильвестриса, Вильгельма Коншского или Алана Лилльского, принадлежавших к школе Шартра. Не следует забывать, что участники этого небольшого кружка принуждены были действовать в обличье никодемитов. Иначе говоря, крамольные мысли и критика церковных дел, и прежде всего идеи, несовместимые с догматами церкви и господствовавшей теологии, высказывались в символической и аллегорической форме и вкладывались в уста поэтов классической Античности.

Бернард Сильвестрис, поэт, философ и автор комментария к «Энеиде», написал труд De Mundi Universitate («О всеобщей природе мира») между 1145 и 1153 гг. Немецкий историк Эрнст Роберт Курциус, который лучше знал интеллектуальный мир Средневековья, чем многие современные ученые, справедливо заметил, что в этой работе христианские идеи сведены до «нескольких окончательных сущностей». В книге мы встречаем богиню Натуру, вечно плодоносящую мать всего сущего (как во второй части «Фауста» Гёте). Здесь явно прослеживается влияние идей поздней Античности. В позднем Средневековье, когда труд Бернарда был включен в универсальную энциклопедию Speculum Majus («Зерцало великое»), главный труд Винсента из Бове, он стал широко известен в кругах интеллектуалов-теоретиков в Авиньоне, Париже и Павии, а также в Англии и Германии.

Эпопея-аллегория Anticlaudianus («Антиклавдиан») французского теолога и поэта Алана Лилльского (родился около 1128 г., умер в Сито в 1202 г.), который был учеником Бернарда Сильвестриса, пробудила творческое воображение писателей Возрождения и эпохи барокко. Мильтон обращался к ней при описании Дворца Природы в своей поэме «Потерянный рай». Алану был присужден почетный титул doctor universalis. Кроме него этого титула удостоился только Альберт Великий. Алан Лилльский – автор полемических сочинений против катаров, альбигойцев, вальденсов, евреев и мусульман. Его задачей было вернуть фрондирующих интеллектуалов Западной Европы в лоно церкви. Именно по этой причине он пытался показать, что силы, дающие жизнь человечеству, по природе своей божественны и ими может распоряжаться только Бог. Нельзя не признать, что образование церковных интеллектуалов было пуританским, которое отличалось враждебным отношением к природе и обращало недостаточно внимания на природные явления. Этот факт, наряду с неприязнью к «нечистому женскому полу» и к «презренной материи», способствовал в значительной мере распространению греха содомии, профессиональному заболеванию европейского интеллектуала. Алан посвятил этому вопросу свое сочинение Liber de planctu naturae («Плач природы») (содомией в эту эпоху называли все сексуальные отклонения, но прежде всего гомосексуализм). Алан возвышает Природу (natura) и противопоставляет ее этой псевдодуховности. Стоит только позволить Природе создать совершенного нового человека, который будет жить в гармонии с космосом, и золотой век вернется. Алан считал свой труд «энциклопедией», написанной с «католических» позиций и способствующей образованию всего человечества. Христос не играл никакой роли в описываемом им процессе. Алан считал, что изучение природы не связано с занятием теологией. Учение о природе и теология не противопоставлялись друг другу, это были две разные вещи: non-adversa sed diversa. Мы встречаемся вновь, уже в новом замечательном изводе, с магической формулой XII в.