Мировые финасовые кризисы. Мании, паники, крахи

Похожая ситуация сложилась и при девальвации аргентинского песо в 2001 г. Можно также вспомнить мучения южнокорейской экономики, начавшиеся после того, как национальная валюта потеряла треть своей стоимости в декабре 1997 г.; до кризиса дефицит торгового баланса страны составлял всего 1% от ВВП. В период азиатского кризиса чрезвычайно велики были масштабы переоценки индонезийской рупии.

Завышенная и заниженная стоимость валюты — эго переходные явления, связанные с изменениями объемов и направлений движения международных капиталов, которые оказывают сверхмощное воздействие на внутренние экономические системы, причем некоторые эффекты этого воздействия сохраняются постоянно. Причина того, что аналитики недооценивали степень изменений обменных курсов, связанных с переходом паритетной стоимости конкретных валют на новый уровень, заключается в том, что они обычно игнорировали постоянные эффекты от завышения и особенно от занижения стоимости валюты.

Международная последняя кредиторская инстанция помогла бы странам сглаживать отклонения рыночных об* менных курсов от паритетных значений. Один из выводов, к которым приводит финансовая история, состоит в том, что в отсутствие международного центрального банка экономическая депрессия, которая следует за финансовым кризисом, может длиться достаточно долго, как это было в 1873,1890 и в начале 1930-х гг.

Проблема создания международного центрального банка состоит в трудности формирования правовых основ и установления правил, которые регулировали бы деятельность этого органа. В отсутствие мировой валюты международный центральный банк имел бы обязательства кредитовать страны, имеющие большие дефициты платежного баланса, валютой одной или нескольких стран — вероятнее всего тех, что обладают наибольшими запасами международных резервных активов или значительным профицитом платежного баланса. Обычной практикой является использование при предоставлении международных кредитов валюты той страны, которая на текущий момент является ведущим финансовым центром.

Цикл долговой дефляции 1930-х гг. вызвал ответную реакцию в виде банкротств компании и банков, а также снижения уровня цен. При банкротстве компаний их материальные запасы распродавались, что вызывало снижение цен и, соответственно, уменьшение стоимости собственного капитала других компаний, работающих в той же отрасли. Банкротства приводили к кредитным потерям, в результате чего банки становились все более осторожными; они отказывались возобновлять некоторые из ссуд, которые они посчитали излишне рискованными при сложившихся обстоятельствах. Снижение цен на продукцию означало, что даже при номинально низких процентных ставках их реальный уровень был слишком высок для поддержания инвестиционных расходов на прежнем уровне.

Япония страдала от кредитной дефляции в конце 1990-х гг., когда цены снижались со скоростью 1% в год, что приводило к исключительно высокому уровню банкротств. Гонконг после азиатского финансового кризиса и перехода под китайскую юрисдикцию находился в стадии кредитной дефляции на протяжении 6-ти лет. Девальвация валют практически всех остальных азиатских стран означала потерю гонконгскими компаниями своих конкурентных преимуществ.

Условия, в которых действует международный кредитор в последней инстанции, имеют два основных отличия от внутринациональных условий. Во-первых, кризисы ликвидности на международном уровне часто связаны с изменениями обменных валютных курсов, а, во-вторых, правовые нормы в международном контексте являются куда более хрупкими. Международному центральному банку также приходится идти по натянутому канату, на этот раз между обеспечением страны ликвидностью с целью избежать ненужных изменений в обменных курсах и снижением вероятности того, что предоставленная ликвидность даст этой стране возможность отложить необходимые действия по приведению курса своей национальной валюты к паритетному уровню. В 1999 и 2000 гг. Аргентина только и делала, что занимала деньги, чтобы отсрочить те изменения в своей экономике, которые были необходимы для восстановления равновесия. (После проведения девальвации Аргентина отнеслась к своим кредиторам пренебрежительно, предложив вернуть им по 25 или 30 центов за доллар.) Кроме того, даже когда изменение валютного курса является необходимостью, увеличение объема международного кредита может минимизировать уровень недооценки стоимости валюты при ее движении к новому равновесному значению. Наконец, в некоторых случаях не существует однозначного ответа на вопрос о том, имеется ли в сложившихся условиях реальная потребность в изменении обменной стоимости национальной валюты. Платежный дефицит страны может претерпеть существенные изменения за счет выхода делового цикла на новую стадию или вследствие существенных изменений товарных цен, не говоря уже о каких-то совершенно случайных и счастливых для экономики страны событиях.