Миры Пон Джун-хо. Культовый режиссер и его работы

Если быть точным, я стал режиссером ровно семнадцать лет назад, не двадцать. В 2000 году мы вместе с господином Пён Хи-боном смотрели «Лающие собаки никогда не кусают» в Сеульском кинотеатре. Зрителей было мало, и было одиноко. После кино мы с господином Пён пошли выпить соджу[115]. С тех пор прошло семнадцать лет. За эти годы мне удалось снять только шесть картин, и я не уверен, насколько мне удалось выработать общие мотивы и закономерности. На самом деле, во время работы над фильмом я не думаю о таких вещах. Трудясь над сценарием, ты не думаешь: «Нельзя копировать себя», или «Нужно постоянно придумывать что-то новое», или «Нужно создавать вариации на собственную тему и оставить свой след на каждой». Если честно, у тебя просто нет времени на это, ведь ты борешься за каждую сцену. Во время написания сценария и дальнейших съемок ты сталкиваешься лицом к лицу с историей, которую хочешь рассказать, и начинается тяжелейшая схватка за каждую сцену. Подобно тому как Ми-чжа упрямо идет вперед, я тоже продолжаю идти вперед, сталкиваясь с препятствиями, иногда врезаясь в стеклянную стену. На этапе финального монтажа внезапно понимаешь: «О, что-то подобное было во „Вторжении динозавра“». Когда замечаешь такие вещи, иногда бывает приятно, а иногда это пугает, тебе становится жутко. В этом отношении я пока не определился со своими мыслями по поводу «Окчи». Возможно, я смогу говорить об этом, когда количество моих работ перевалит за двухзначное число. Но, конечно же, мне хочется создавать фильмы, которые никто не делал прежде. Мои амбиции заключаются в том, чтобы в фильмах других не было того, что есть в моих.

Ли:

В вашем творчестве направление движения героев играет особую роль. Мне кажется, в вашем киномире движение по вертикали гораздо более значимо, чем горизонтальное. Так было и во «Вторжении динозавра», но в «Окче» это ощущается сильнее. Мне даже показалось, что вы осознанно выбирали и активно использовали подобные локации. Рассмотрим перемещения героев по Сеулу с «высоты». После того как Окчу забирают, все выглядит так, будто вы специально спланировали дальнейшие перемещения Ми-чжи как бесконечный спуск. Сначала она изо всех сил бежит вниз по горе, а когда видит, как Окчу увозят на фургоне, спускается со здания. Далее для сцены преследования фургона по жилому кварталу вы снова выбираете спуск по холму. В конце концов они бегут в подземный переход и оказываются в торговых рядах и на подземной парковке. С одной стороны, эта сцена напомнила мне легенду об Орфее, который спустился в преисподнюю, чтобы спасти свою возлюбленную Эвридику. С другой – я увидел в ней визуализацию одной из давних ваших тем, классовой проблемы. Кроме того, подобная последовательность приносит чисто визуальное удовольствие. Расскажите, пожалуйста, как вы планировали эту серию передвижений?

Пон: