Читаем Миры Пон Джун-хо. Культовый режиссер и его работы полностью

Но люди хвостового вагона не могут с этим смириться. Отбросив ботинок, они противостоят порядку тьмы с помощью нарушающего все правила беспорядка света (факела). И в это время Эдгар – не только олицетворение грехопадения низшего класса, но и причина его восстания. Он вызывает у них чувство неизгладимой вины за содеянное, и в то же время они испытывают гнев, обращенный к тем, кто стал причиной бедственной ситуации. Семнадцать лет назад, когда поезд начал свое движение, из-за невыносимого голода в хвостовом вагоне стали происходить акты каннибализма. И лишь самоотверженный поступок Гиллиама образумил людей и спас ребенка, который был на волоске от гибели. Этим ребенком был Эдгар. Именно по этой причине для людей из хвостового вагона он стал напоминанием о классовом абсурде, ставшем причиной того страшного голода, а также символом гордости за победу человечности в жестоких условиях.

Но, несмотря на страстный боевой дух, Эдгар больше не может быть символом надежды для хвостового вагона, так как он больше не ребенок. «Сквозь снег» говорит, что у нынешнего поколения нет надежды; а если она и существует, то только у детей, у подрастающего нового поколения. (Другими словами, дети пока не совершили греха, поэтому у них еще есть шанс.)

Кёртис оказывается перед выбором, кто останется в живых. Во время ожесточенной схватки охранник, оказавшись загнанным в угол, берет Эдгара в заложники, приставив к его горлу нож. Воспользовавшись моментом, Мейсон пытается сбежать. В этот короткий критический момент, когда невозможно получить все, Кёртис вместо спасения Эдгара выбирает взять в заложники Мейсон, правую руку Уилфорда. В итоге Эдгар погибает. В контексте мотива «заложника» Эдгар был принесен в жертву для того, чтобы взять Мейсон в плен.

Однако Мейсон не доходит до конца истории и исчезает. (После показательной казни Гиллиама Кёртис в качестве мести убивает Мейсон. Но в скором времени контратака низшего класса – месть за нанесенный удар – поглощается, а в конечном итоге и вовсе исчезает.) В этой истории правая рука постоянно обрубается, начиная с давно отрубленной правой руки Гиллиама до правой руки Эндрю (Юэн Бремнер), послужившего началом восстания, и вплоть до смерти двух человек, Мейсон и Эдгара, которые были чьей-то правой рукой. Иногда после отсечения правой руки жизнь некоторое время продолжается. Ведь основной интерес Пон Джун-хо обращен не к ногам, рукам или голове, но к туловищу.

После того как исчезает противопоставление Мейсон и Эдгара, резко меняется ход сюжета «Сквозь снег», повествовавшего о классовом конфликте. (Поезд, до сих пор мчавшийся вперед, впервые делает круг, а бойцы из высшего и низшего класса стреляют, глядя друг на друга.)

Когда Мейсон и Эдгар, которые использовались для сокрытия истинной идеи фильма, исчезают, на главный план выходит второе противостояние – между Уилфордом и Гиллиамом. (Это происходит вопреки тому, что смерть Гиллиама и Мейсон происходит в одно время.) Новый конфликт фокусируется не на классовой борьбе, а на социобиологическом аспекте. Вместо «порядка» наивысшей ценностью становится «баланс» («В закрытой экосистеме поезда мы всегда должны стремиться к балансу. Воздух, вода, запасы еды, численность населения – все это должно быть в балансе»). Таким образом оказывается, что «порядок» лишь вспомогательный принцип, призванный поддерживать фундаментальный «баланс» (и даже беспорядок, вызванный мятежом, оказывается инструментом для поддержания фундаментального принципа круговорота).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
100 Великих Феноменов
100 Великих Феноменов

На свете есть немало людей, сильно отличающихся от нас. Чаще всего они обладают даром целительства, реже — предвидения, иногда — теми способностями, объяснить которые наука пока не может, хотя и не отказывается от их изучения. Особая категория людей-феноменов демонстрирует свои сверхъестественные дарования на эстрадных подмостках, цирковых аренах, а теперь и в телемостах, вызывая у публики восторг, восхищение и удивление. Рядовые зрители готовы объявить увиденное волшебством. Отзывы учёных более чем сдержанны — им всё нужно проверить в своих лабораториях.Эта книга повествует о наиболее значительных людях-феноменах, оставивших заметный след в истории сверхъестественного. Тайны их уникальных способностей и возможностей не раскрыты и по сей день.

Николай Николаевич Непомнящий

Биографии и Мемуары