Mise en Place (СИ)

- Ну разумеется. И мы готовы вас принять. Только сперва загляните в уборную. А дальше знаете, что нужно сделать.

Джон помог миссис Рассел подняться, хотя та стукнула его сумочкой:

- Не нужна мне ваша помощь. Мне нужны антибиотики.

- Помоги, Господи, тому, кто пытается помочь вам, миссис Рассел, - любезно проговорил Джон и даже придержал для нее дверь.

Сара все еще с улыбкой смотрела на него.

– Вернусь через минутку. Подожди у меня в кабинете, если хочешь.

- Да ладно, я здесь посижу, - ответил он, и Сара поспешила к миссис Рассел.

Джон сидел напротив малыша, который, наверно, целую минуту неотрывно смотрел на Уотсона во все глаза, а потом подошел и дотронулся пальчиком до трости.

- Палочка, - сказал мальчик. - Моё.

- Тим! – мамочка посмотрела на него с укоризной. - Не трогай, это трость этого славного джентльмена.

- Моё, - упорствовал Тим.

- Простите, - извинилась девушка. - Он думает, всё на свете принадлежит ему.

- Ему два?

- Год и восемь, крупноват для своего возраста.

- Ушная инфекция?

- Наверно, у нас раньше никогда такого не было.

- Болит, Тим? – ласково спросил Джон. Мальчик серьезно посмотрел на него, кивнул и, шмыгнув носом, прижал ручки к ушам.

- Так, понятно, - Джон наклонился к малышу: - Хочешь, фокус покажу?

Тим смотрел на него во все глаза. Джон протянул малышу руки ладонями вверх, а потом сжал кулаки и заметил, что мальчик повторяет за ним. Ватсон покрутил руками свои уши, будто умеет шевелить ими, Тим сделал то же самое. Джон с улыбкой спросил:

- У тебя ведь ничего нет в ушках, так? Посмотри-ка, а у меня там что-нибудь есть?

Тим сосредоточенно нахмурился.

- Давай-ка посмотрим, что у тебя там? – Джон потянулся к ушам мальчика, неуклюже пряча в руке монетку. Последний раз он показывал этот фокус давным-давно. Но Тим ничего не заметил, а вот его мама тихонько рассмеялась.

- Батюшки, ты только посмотри, - ужасно удивившись, сказал Джон. - Кажется, у тебя в ушах растут деньги. Наверно, от этого они и болят: дело-то непростое.

Тим округлил глаза, взял монетку и долго крутил ее, прежде чем отдать маме.

- Какой замечательный фокус! – сказала девушка. – Поблагодари дядю.

- Пасиба, - прошептал Тим, и Джон улыбнулся.

Когда в окошке регистратуры показалась медсестра, чтобы пригласить женщину с ребенком на осмотр, Тим уже с комфортом расположился на здоровой ноге Джона и внимательно слушал, как тот читает ему книжку про паровозы и грузовики.

- Доктор Уотсон! – воскликнула Джанет. - Я и не знала, что вы здесь!

- Здравствуй, Джанет, - радостно ответил Джон. - Думаю, это ушная инфекция, но лучше перепроверить.

- Конечно. Хотите осмотреть сами?

- Нет, я просто жду, когда Сара закончит с миссис Рассел.

- Ладно. Пойдем ко мне в кабинет, Тим. У меня там для тебя есть красивая наклейка.

- Накъейка, - повторил малыш: предложение его явно заинтересовало, и он немедленно слез с колена.

- Вот так. Меня бросили ради наклейки, - вздохнул Джон, и молодая мама почему-то застенчиво улыбнулась.

- Еще раз спасибо. Было так мило с вашей стороны, - сказала она. - Я имею в виду тот чудесный фокус. Отец Тима ушел от нас, ребенку не хватает мужского внимания.

- Он у вас замечательный мальчишка.

- Я… может, я как-нибудь угощу вас кофе? В качестве благодарности?

Джона это приглашение удивило.

- Я… о… конечно, как-нибудь встретимся.

- Отлично, - широко улыбнулась девушка. - Ой, мой номер…

- Я дам ему ваш номер, - с готовностью отозвалась Джанет.

- Накъейка, - нетерпеливо сказал Тим и потянул маму за руку.

- Пока, - сказала девушка и зашла в кабинет. Джанет напоследок многозначительно улыбнулась Джону и последовала за молодой мамой и Тимом, оставив Уотсона одного в холле.

Боже!

Джон больше не мог сидеть в одном положении. Больная нога беспокоила его, вероятно с непривычки находиться без дополнительной опоры так долго – впервые за несколько месяцев. Джон поднялся и зашагал по комнате. Трость он просто держал в руках – скорее для уверенности.

Мама Тима с ним флиртовала. Точно, несомненно. Откровенно флиртовала. И еще неделю назад он бы с превеликим удовольствием ответил взаимностью.

Но не теперь. Теперь он не мог. И не хотел. Он ведь даже не заметил, как она к нему присматривалась, пока, наконец, не пригласила на свидание. Не то что бы Джон был против того, чтобы женщины приглашали его на свидания. Просто обычно, когда он замечал интерес, он приглашал первый, задолго до того, как женщине придется сделать это самой.

Теперь Джон был вне игры. Целиком и полностью. И, хуже того, единственное, о чем он думал, когда девушка приглашала его на кофе, это о том, что Шерлоку это, вероятно, не особенно понравится.

Боже! С каких это пор ему важно, как Шерлок-чтоб-его-Холмс отнесется к тому, что Джон выпьет кофе с хорошенькой женщиной. Шерлок-чтоб-ему-провалиться-Холмс вообще не должен как-либо относиться к тому, с кем Джон пьет кофе, Шерлок-сука-Холмс вообще не должен иметь никакого отношения к Джону. Точка. И ради всего святого, пусть этот злоебучий Шерлок Холмс наладит уже этот проклятущий Джонов ресторанный бизнес и выметается куда там ему дальше надо по графику, делать свое гребаное шоу.