Мистер Рипли под водой

– Конечно, иди, радость моя! Я сам попрошу мадам Аннет сделать чай.

Элоиза вышла на террасу и сбежала по ступенькам в сад. Ее белые слаксы и теннисные туфли как нельзя лучше гармонировали с зеленой травой.

Том отправился на поиски мадам Аннет и не успел сказать ей, что все хотят чаю, как зазвонил телефон.

– Думаю, это наш друг из Лондона, – сказал Том мадам Аннет и через гостиную пошел к телефону.

Эда нигде не было видно.

Это действительно был Джефф, который сообщил, когда прилетает его самолет: завтра, в одиннадцать двадцать пять, рейс ВА 826.

– Билет с открытой датой, – сказал Джефф. – На всякий случай.

– Спасибо, Джефф! Жду тебя с нетерпением! Погода шепчет, но не забудь захватить свитер.

– Тебе что-нибудь привезти, Том?

– Только себя, – рассмеялся Том. – Ох! Фунт чеддера, если тебя не затруднит. В Лондоне он всегда вкуснее.

Наступило время чая. Они втроем наслаждались чаепитием в гостиной. Элоиза примостилась с чашкой в углу дивана и почти не принимала участия в беседе. Том не возражал. Он думал о шестичасовом выпуске новостей по телевизору, до которого оставалось минут двадцать, когда заметил возле оранжереи огромную фигуру Анри.

– Так-так, Анри, – проговорил Том, ставя чашку на стол. – Пойду узнаю, чего ему надо – если ему чего-то надо. Прошу простить.

– У тебя с ним назначено рандеву, Тома?

– Нет, дорогая. – Том повернулся к Эду. – Это мой внештатный садовник, добродушный великан.

Том подошел к садовнику. Как он и подозревал, Анри не собирался проводить субботний вечер за работой в саду, а просто хотел поговорить о les événements at the maison Preechard[148]. Но даже двойной суицид, как выразился Анри, не придал дополнительной живости грубоватым чертам его лица и вообще не вызвал в нем какого-то заметного напряжения.

– Да, я слышал об этом, – сказал Том. – Мадам Грэ сообщила мне по телефону. Воистину шокирующая новость.

Башмаки Анри на толстой подошве жалобно скрипнули, когда он переступил с ноги на ногу. Его огромные руки теребили длинный стебель клевера с лиловым соцветием на конце.

– И кости на дне, – произнес Анри зловещим низким голосом, словно кости каким-то образом подписали приговор Притчардам. – Кости, месье! – Стебелек в гигантских лапах качался, как маятник. – Такие странные люди – и прямо здесь, у нас под носом!

Тому никогда раньше не доводилось видеть Анри встревоженным.

– Вы думаете, – Том перевел взгляд с лужайки на Анри, – они оба действительно решили покончить с собой?

– Кто знает? – с пафосом воскликнул Анри, приподняв кустистые брови. – Может, это была какая-то диковинная игра? Они оба что-то хотели сделать, но вот что?

Значит, все туманно, усмехнулся про себя Том. Вероятно, мысли Анри отражали мыслительную работу всей деревни.

– Интересно, что скажет полиция.

– Bien sûr![149]

– А чьи это могут быть кости? Кто-нибудь знает?

– Non, месье. Кости-то старые! Ну так… alors… вы же знаете… да все знают… Пришар обшарил все каналы и реки в округе! Для чего? Для собственного удовольствия? Люди говорят, что эти кости он вытащил из канала и они с женой… ужасно ругались из-за них. – Анри посмотрел на Тома так, словно открыл ему постыдную тайну, касающуюся тех двоих.

– Ругались из-за них… – повторил Том в типично деревенской манере.

– Странно все это, месье, – покачал головой Анри.

– Oui, ah oui, – вздохнув, согласился Том, будто каждый день преподносил ему очередную загадку, с которой приходилось мириться. – Может, сегодня вечером по телевизору сообщат нам какие-нибудь новости – если им вообще есть дело до такой маленькой деревушки, как Вильперс, а? Ладно, Анри, мне пора возвращаться к жене, у нас там гость из Лондона, а завтра мы ожидаем еще одного. Наверняка вам не захочется приниматься за работу в такой час?

Анри действительно не захотелось, но он согласился выпить в оранжерее бокал вина. Том держал там пару стаканов и бутылку, пополняя запас достаточно часто, так что вино не успевало скиснуть. Стаканы были не очень чистыми, но это не помешало им выпить за здоровье друг друга.

Осушив стакан, Анри мрачно заметил:

– Хорошо, что этих двоих больше не будет в деревне. И костей тоже. Они были странными людьми.

Том торжественно кивнул в знак согласия.

– Salutations à votre femme, m’sieur[150], – сказал Анри и побрел через лужайку к калитке.

Том вернулся к своему чаю. Эд и Элоиза оживленно беседовали, и не о чем-нибудь, а о Брайтоне. Том включил телевизор. Приближалось время вечерних новостей.

– Интересно, заслужил ли Вильперс минуту славы в международных новостях, – хмыкнул он, обращаясь главным образом к Элоизе. – Или хотя бы в национальных.

– Ах да. – Элоиза послушно подняла голову.

Том передвинул телевизор в центр комнаты. Первый сюжет был о конференции в Женеве, потом начался репортаж о лодочных соревнованиях. Эд с Элоизой заскучали и снова принялись болтать по-английски.

– Началось. Смотрите, – произнес Том без особого волнения в голосе.

– Тот дом! – воскликнула Элоиза.