Мистерии (пер. Соколова)

— Да, было бы вамъ извстно, — сказала хозяйка, — но вы не должны уходить, пока не вернется мой мужъ. Строго воспрещается! Длайте что хотите, но только не уходите.

Затмъ появился кофе, и общество тотчасъ оживилось. Прокуроръ, спорившій съ юнымъ студентомъ, этотъ толстый человкъ, вскочилъ, словно перышко, и въ восторг хлопнулъ въ ладоши; студентъ потеръ себ пальцы и слъ за рояль, на которомъ взялъ два-три аккорда.

— Ахъ, да, — послышались восклицанія, — какъ могли мы забытъ, что вы играете! Теперь вы должны продолжатъ во что бы то ни стало!

Студентъ собственно охотно бы поигралъ. Онъ не много знаегъ пьесъ, но, если вс непрочь послушать немножко Шопена или вальсъ Ланнера…

Теперь Нагель казался развязне. Онъ горячо аплодировалъ музык, перекинулся нсколькими словами съ судьей, а также съ фрейлейнъ Ольсенъ; но когда Дагни сла возл печки, онъ также отошелъ отъ стола и сталъ ходить взадъ и впередъ между окнами. Затмъ онъ обратился къ Дагни и сказалъ:

— Не правда ли, когда слышишь подобную музыку, то хочется ссть гд-нибудь въ отдаленіи, гд-нибудь въ сосдней комнат, съ рукой своей возлюбленнаго въ своей рук и сидть тихо, тихо! Я этого не испыталъ, но мн всегда представлялось, что это такъ, такъ отрадно.

— Да, — сказала она, — только не нужно, чтобы было такъ свтло, правда? И стулья должны быть низенькіе и мягкіе. Но на двор должно быть темно и долженъ итти сильный дождь.

Онъ кивнулъ головой и взглянулъ на нее. Сегодня она была совершенно необыкновенно хороша. Эти синіе, искристые глаза на ея свтломъ лиц придавали ей почти странный видъ и хотя зубы ея не были безукоризненно блы, она легко смялась, смялась даже надъ самыми незначительными вещами; и губы ея также были полны и пунцовы, такъ что тотчасъ обращали на себя вниманіе. Но, пожалуй, самымъ замчательнымъ въ ней было то, что каждый разъ, когда она начинала говорить, нжный, розовый румянецъ заливалъ ея щеки и тотчасъ исчезалъ снова.

Нагель хотлъ что-то сказать, какъ вдругъ госпожа Стенерсенъ воскликнула:

— Ну, вотъ, адьюнктъ-то опять исчезъ. Да, конечно, конечно! Никто не можетъ повліять на этого человка, онъ всегда останется вренъ себ. Я, по крайней мр, надюсь, что вы, господинъ судья, проститесь прежде, чмъ уйдете.

Адьюнктъ ушелъ по черному ходу, ускользнулъ совершенно безшумно, какъ онъ всегда имлъ обыкновеніе это длать, утомленный своей шумливостью, блдный и сонный, и ужъ больше не вернулся. При этомъ извстіи Нагель вдругъ измнился въ лиц: ему мгновенно пришла идея, что онъ можетъ теперь предложить Дагни проводить ее на обратномъ пути вмсто адьюнкта. Онъ тотчасъ сталъ просить ее объ этомъ и глазами и склоненной внизъ головой и наконецъ прибавилъ ко всему этому:

— И я буду такимъ паинькой!

Она засмялась и отвтила:

— Ну, что же, если вы будете паинькой, я согласна и благодарю васъ.

— Ахъ, да, вотъ увидите, увидите, какъ я хорошо вести себя!

Теперь онъ только дожидался возвращенія доктора, чтобы уйти. Въ ожиданіи этого путешествія съ нею черезъ лсъ онъ сталъ еще оживленне, чмъ прежде, болталъ о всевозможныхъ предметахъ, смшилъ всхъ и былъ изысканно любезенъ. Онъ былъ въ такомъ восторг, былъ такъ счастливъ, что общалъ госпож Стенерсенъ осмотрть ея садъ и въ качеств какъ бы спеціалиста изслдовать въ самой основ почву тамъ, гд растутъ захирвшіе кусты смородины. О, да, онъ доберется до этихъ травяныхъ вшей, и когда онъ заговоритъ ихъ, имъ придется сократиться!

Разв онъ уметъ ворожитъ?

Да, онъ всюду понатерся немножко. Вотъ, напримръ, кольцо, невзрачное желзное кольцо, но съ удивительными свойствами. Можно ли подумать это, глядя на него? А между тмъ, если онъ потеряетъ это кольцо въ десять часовъ, то до двнадцати онъ непремнно долженъ снова найти его, иначе съ нимъ произойдетъ какое-нибудь несчастье. Онъ получилъ это кольцо отъ одного старика, грека, купца въ Пире; онъ оказалъ этому старику одну услугу, а кром того подарилъ ему за кольцо кипу табаку.

Вритъ ли онъ этому на самомъ дл?

— Да, немножко. Право! Оно однажды исцлило его.

По направленію отъ моря донесся собачій лай. Госпожа Стенерсенъ посмотрла на часы. Да, это докторъ, она узнала голосъ собаки. Вотъ это хорошо, только-что минула полночь, а онъ уже возвращается. Она позвонила и велла еще подать кофе.

— Такъ вотъ какъ? Это, значить, совсмъ особенное кольцо, господинъ Нагель? — сказала она. — И вы такъ твердо врите этому?

Довольно твердо; т.-е. у него есть основаніе не очень въ этомъ сомнваться. Да и не все ли равно, вритъ человкъ или нтъ, разъ въ глубин души онъ одинаково готовъ склониться и къ тому и въ другому. Кольцо спасло его отъ нервности, быть можетъ, врне, чмъ любая микстура.