Мистерии (пер. Соколова)

— Положимъ, господинъ докторъ, что твердо противопоставить торжествующему либерализму свое собственное мнніе, — вдь это то же, въ сущности, немножко радикально? Ну, да оставимъ это! Но я несогласенъ и съ тмъ, что вы сказали о критик. Критикъ беретъ метафизическій вопросъ на кончикъ вилки и пишетъ о немъ "коротко и близоруко". Кстати; бывали вы когда-нибудь на конной ярмарк? Присутствовали вы когда-нибудь при томъ, какъ мняются лошадьми? Нтъ? Да, мы хотли говорить о критик, объ этихъ язвительныхъ и высокоталантливыхъ булавочныхъ уколахъ метафизическаго міра. Что вы думаете объ этомъ? Я думаю, что это — дешевое, невжественное крючкотворство, мужицкая логика. На страниц 34 пасторъ Хъельмъ говоритъ то-то и то-то, на страниц же 108, наоборотъ, пасторъ Хъельмъ говоритъ то-то и то-то, такова-то логика пастора Хъельма! Мн думается, это въ высшей степени узко и близоруко! Мы отлично понимаемъ, что подразумвалъ человкъ какъ на той, такъ и на другой страниц; но нужно уличить его въ противорчіи, поймать его на слов. Съ этой китайской спичечной работой человкъ наперекоръ смыслу доходитъ до того, что называетъ причастіе комедіей.

— Что же, по вашему, думать?

— То, что оно составляетъ неоспоримый фактъ! И какая, въ сущности, прибыль, — простите впрочемъ, если я васъ уже спрашивалъ объ этомъ, — какая собственно прибыль, говоря чисто практически, въ томъ, чтобы отнять у жизни всю ея поэзію, всю грезу ея, всю ея чудную мистику, весь ея обманъ? Что такое правда? Знаете ли вы это? Только посредствомъ символовъ и двигаемся мы впередъ, и только, шагнувъ впередъ черезъ символъ, мы упраздняемъ этотъ символъ… Это для васъ, разумется, недостаточно радикально. Ну, да какъ хотите!.. Но я надолъ вамъ, господинъ докторъ? Впрочемъ не будемъ забывать стакановъ.

Докторъ всталъ и прошелся по комнат. Онъ сердито посмотрлъ на коврикъ, лежавшій, весь скомканный, у двери; онъ даже опустился на колни, чтобы расправить его.

— Право, ты могъ бы мн одолжить свои очки, Гансенъ, разъ ты только сидишь и дремлешь, — сказалъ онъ ршительно вн себя.

Гансенъ однако не хотлъ давать своихъ очковъ, и докторъ съ неудовольствіемъ отъ него отвернулся.

— Да, это безсмыслица: что правда, то правда, все это въ сущности ни боле, ни мене какъ дрянь, если смотрть съ вашей точки зрнія.

Онъ снова, слъ возл Нагеля.

— Можетъ быть, вы во многомъ и правы. Вы только посмотрите на Гансена, ха-ха-ха; да, прости, что я имю смлость смяться надъ тобою, Гансенъ, прокуроръ и соціалистъ Гансенъ. Не долженъ ли ты втайн испытывать извстную радость каждый разъ, когда два добрыхъ гражданина вступаютъ въ ссору и затваютъ процессъ другъ противъ друга, а? Нтъ, ты поди-ка да полюбовно помири ихъ въ самомъ начал, да ни одного шиллинга не бери за это! А въ слдующую субботу отправляйся на рабочее собраніе и произнести рчь о соціалистическомъ государственномъ устройств передъ двумя мастеровыми да однимъ мясникомъ. Каждый долженъ имть доходъ сообразно со своими способностями, сказалъ бы ты; все должно быть такъ великолпно устроено, чтобы никто не терплъ несправедливости. Но вотъ встаетъ мясникъ, накажи меня Богъ, геній въ сравненіи со всми вами; итакъ онъ встаетъ и говоритъ: я обладаю извстной способностью вести оптовую торговлю, но въ отношеніи работоспособности я не боле, какъ бдный мясникъ, говоритъ онъ. Что тогда: не будешь ли ты стоять блдный и взбшенный, а, баранья твоя голова?… Да, храпи себ, храпи, ты это лучше всего умешь, храпи себ вовсю! — Докторъ былъ теперь уже сильно пьянъ, языкъ у него заплетался, и онъ косилъ глазами. Посл нкотораго перерыва онъ снова обратился къ Нагелю и прибавилъ мрачно:- Я впрочемъ нахожу, что не одни только теологи должны покончить съ собою. Нтъ, чортъ меня побери, вс мы должны бы это сдлать; истребить людей и предоставить земл вертться на своей оси.

Нагель стоялъ съ Минуттой. Докторъ не получилъ отвта; онъ разсердился и громко крикнуль;

— Слышите, что я говорю? Мы вс должны бы покончить съ собою, говорю я, и вы, конечно, вы тоже!

И докторъ при этомъ имлъ необычайно свирпый видъ.

— Да, — откликнулся Нагель, — я тоже думалъ объ этомъ. Но что касается меня, у меня не хватаетъ мужества. — Пауза. — Итакъ, я говорю прямо, что у меня не хватаетъ на это мужества; если бы у меня въ одинъ прекрасный день хватило мужества, у меня готовъ пистолетъ. На всякій случай, я ношу его съ собою.

И онъ при этомъ вынулъ изъ жилетнаго кармана маленькую аптечную склянку и поднялъ ее кверху. Склянка была полна лишь наполовину — Настоящая синильная кислота, прозрачная какъ вода! — сказалъ онъ. — Но у меня никогда не хватитъ мужества; это для меня слишкомъ трудно… Господинъ докторъ, вы, конечно, можете сказать мн, довольно ли этого количества? Я половину яда уже использовалъ раньше на одномъ животномъ, и подйствовалъ онъ превосходно. Краткая борьба, нсколько свирпыхъ гримасъ, дв-три судороги, вотъ и все; конецъ въ три мгновенія ока.

Докторъ взялъ бутылочку, посмотрлъ на нее, тряхнулъ ее раза два и сказалъ: