MITI and the Japanese Miracle: The Growth of Industrial Policy, 1925-1975

Совет добился беспрецедентных результатов. Он убедил MCI усилить сбор промышленной статистики (это был любимый проект министра Накахасли и его главный вклад в работу совета), выделил около 30 миллионов йен в виде кредитов средним и малым предприятиям (цифра, в десять раз превышающая все драгоценные кредиты), впервые предложил объединить сталелитейные заводы Яваты с ведущими сталелитейными фирмами (идея, воплощенная в жизнь в 1934 году), а также подчеркнул необходимость в одобренной торговой разведке и субсидировании экспортных отраслей. В дискуссиях не обошлось и без попустительства. И Киси, и Коганэ Ёслайтеру вспоминают о возражениях Ол'абэ Нагакабэ против введения в Японии метрической системы как способа стандартизации промышленной продукции. Ол'абэ отверг мнение Палаты пэров, отметив, что метрическая система ассоциируется с Французской революцией и поэтому несовместима с японским национальным духом. Члены совета предложили отложить решение этого вопроса до смерти Окабэ. Поскольку О1'абэ прожил до 1970 года, то есть на двадцать пять лет дольше Ларса Терина, занимавшего пост министра образования в кабинете Тёйо в военное время, ждать пришлось бы долго. Как выяснилось, Когану удалось ввести метрическую систему в конце 1930-х годов с помощью армии.

Самым значительным достижением Совета стало внедрение в Японии "промышленной рационализации".

С 1927 года это понятие стало постоянно использоваться экономической бюрократией. Поначалу никто не знал, что именно оно означает, но, похоже, оно замечательно подводило итог тому, что бюрократы МКИ считали необходимым для Японии. Хосино писал: "Второе, что мы сделали с "рационализацией", - это повесили вывеску как название для нашей деятельности, но, повесив вывеску, мы должны были затем выяснить, что она означает". '" Первое правительственное упоминание этого термина, по-видимому, содержится в одном из отчетов Кислого за 1926 год. Он был направлен в Филадельфию в качестве японского представителя на празднование 150-летия Соединенных Штатов и вернулся через Европу. Он сообщил о движении Тейлора и Форда в Соединенных Штатах за "научное управление" и "производственные линии", а также о продвижении трестов и картелей в Германии для повышения эффективности промышленности. Никто не обратил особого внимания на первоначальный доклад Кисли, но с началом кризиса "промышленная рационализация" стала в Японии популярной фразой, обозначающей усилия по выводу страны из спада. Внутри министерства она стала призывом к интеграции промышленной политики.

2 июля 1929 года Минсэйто вернулось к власти, и премьер-министр Хамагуклай назначил Иноуэ Дзюнносукэ министром финансов. Иноуэ приступил к реализации своего плана по отмене золотого эмбарго, но Ли и другие члены правительства теперь связывали этот шаг с движением за рационализацию промышленности. По их мнению, золотой стандарт привязал бы цены в Японии к мировым, а рационализация промышленности укрепила бы конкурентоспособность страны на международной арене. Сам премьер-министр Хамагути утверждал в 1929 году в Совете по коммерции и промышленности, что "рационализация промышленности - это не просто вопрос своевременной политики, а должно быть движением всего народа". 11 января 1930 года Иноуэ отменил золотое эмбарго. Какими бы ни были теоретические достоинства этой политики, время для нее было выбрано ужасное. Проведение глубоко дефляционной политики в первые месяцы самой глубокой де-прессии, которую когда-либо знал современный мир, могло только ухудшить ситуацию. 13 декабря 1P31 года было вновь введено золотое эмбарго, и Япония обратилась к выращенной в Лос-Анджелесе версии кейнсианской экономики, преодолевая депрессняк с помощью дефицитных расходов правительства на вооружение. Однако в 1930 и 1931 годах в Японии разразилась сильнейшая депрессия, и в другом зале экономической политики кабинета Хамагукли была проведена рационализация промышленности, стали приобретать новый смысл.