Мобилизованное Средневековье. Том II. Средневековая история на службе национальной и государственной идеологии в России

Киевским догадкам в XIX в. была противопоставлена северная, ладожская легенда. В 1885 г. Н. Е. Бранденбург в докладе в Отделении русской и славянской археологии Императорского Русского археологического общества упомянул некие «северные сказания», указывающие на захоронение Олега под Ладогой. В 1896 г. это гипотетическое высказывание в книге Бранденбурга «Старая Ладога» уже преподносилось почти как установленный факт, причем указывалось конкретное место – сопка, раскопанная Ходаковским в 1820 г. Заметим, что она никак не могла иметь отношение к Олегу, умершему в 912 г., потому что обнаруженный в ней инвентарь относится к VIII в.[636], но «Олеговой могилой» она именуется и в наши дни. Около нее в 2014 г. даже был установлен памятный знак.

Число подобных примеров можно сильно расширить за счет местных краеведческих преданий[637]. Расцвет подобных мистификаций приходится на вторую половину XIX в. Они придавали смысл прошлому, благодаря им разрозненные мозаичные сведения складывались в связную картину, перекликающуюся с современностью. Безусловно, большинство таких легенд нерелевантно историческим реалиям, но они играли (и играют) важную роль в формировании национального дискурса.

Научить прошлому: медиевализм в системе образования в Российской империи первой половины XIX века

Конец XVIII – первая половина XIX в. – время, когда в Российской империи начала складываться система государственного образования, низшего и среднего, ориентированного на разные сословия. История воспринималась как предмет, важный для национального воспитания, что, безусловно, отвечало установкам эпохи Просвещения.

Одним из ранних опубликованных учебных планов стало издание под названием «Объявление о учениях и упражнениях в обеих гимназиях Императорского Московского университета, 1774 года»[638]. Это руководство к преподаванию истории не содержит конкретных положений, а ограничивается общими фразами: «…в изъяснении всякой Истории особенно стараться будет о том, чтоб примерами великих и славных в прошедшие времена людей в юношеских сердцах возбудить к добродетели любовь, а к порокам ненависть и отвращение»[639]. «Объявление» составлено таким образом, что не позволяет в полной мере оценить объемы средневековых сюжетов, преподававшихся в рамках курса истории в гимназиях Московского университета. Однако можно предположить, что внимание изучению истории и географии уделялось большое, так как в данных рекомендациях сказано о занятиях этими предметами ежедневно с двух до шести часов пополудни.

Серьезным импульсом к развитию среднего образования в Российской империи послужила проведенная в 1782–1786 гг. школьная реформа. В результате свершившихся преобразований в городах учреждались главные народные училища (четыре класса) и малые народные училища (два класса). Все эти нововведения были определены Уставом народных училищ 1786 г. По программе того года история как учебная дисциплина подразделялась на всеобщую (3-й и 4-й классы) и отечественную (4-й класс).

В царствование императора Александра I было учреждено Министерство народного просвещения, а в 1803 г. был издан новый школьный устав. Согласно правилам 1803 г., все учебные заведения были разделены на четыре типа: приходские училища (один год обучения), уездные училища (три года), губернские училища (четыре года) и университеты. При Николае I в 1828 г. был издан новый школьный устав, который предполагал деление всех начальных и средних учебных заведений на три категории: приходские училища (один год обучения), трехклассные училища и гимназии. Кроме того, была проведена реформа университетского образования: Университетский устав 1835 г., изменив структуру российских университетов, закрепил в их составе кафедру русской истории.