Мобилизованное Средневековье. Том II. Средневековая история на службе национальной и государственной идеологии в России

Земля одного события. Уфимская губерния предстает в описании[796] как земля одного события. У нее есть какое-то неведомое древнее прошлое, которое почитается местными жителями, но оно непостижимо и невнятно (какие-то безымянные могилы, почитаемые аборигенами, валы крепостей, неизвестно, когда и кем возведенные). Есть очень простое настоящее, связанное исключительно с почитанием последних представителей династии Романовых (традиционные памятники Александру II, отмене крепостного права, Александру III, Николаю II). Более никакой истории не зафиксировано – даже нет упоминаний о знаменитых православных храмах. Тем более никак не значатся мечети, мавзолеи, другие памятники башкирской истории.

Зато есть главное и единственно важное событие в истории региона – восстание Пугачева. В деревне Сайраново в описании фиксируется Пугачевская крепость, а в деревне Нагайбак – церковь с мемориальной доской (!). Крыша церкви была пробита ядрами пугачевских пушек, и одна из дыр была заложена круглой доской, на которой написали дату этого события.

Схожим является описание Тобольской губернии[797]. Ее губернатор пишет, что у этих земель исторических мест нет, кроме самого Тобольска. Но в самом Тобольске главным историческим местом оказывается разрушающийся памятник покорителю Сибири Ермаку, сооруженный в 1839 г. Он и выступает главным историческим символом. Вскользь упоминаются Гостиный двор и рейтарный дом, построенные при Петре I. Парадоксальным образом в число памятников истории не вошли единственный в Сибири каменный кремль конца XVII в., самое старое каменное сооружение в Сибири – Софийско-Успенский собор (1686 г.), многочисленные церкви и монастыри XVIII–XIX вв., а также Завальное кладбище с могилами знаменитых людей. Таким образом, единственным заслуживающим внимания символом местной истории, с точки зрения властей Тобольской губернии, являлся памятник присоединения Сибири, сооруженный спустя два с половиной века после этого события.

Зато в Якутской губернии[798] сохранились остатки казачьей крепости XVII в. Правда, они являются единственным памятником в этой губернии.

Еще более показательным в этом смысле является описание Черноморской губернии[799]. Там вообще фигурируют только остатки укреплений периода Крымской войны 1853–1855 гг. (Святого Духа, Видное, Духовское, Головинское, Лазаревское, Михайловское, Кабардинское, Константиновское) плюс единственный памятник поручику Гайворонскому и семи нижним чинам как последним жертвам войны с горцами в 1864 г. Больше никаких памятников истории в Черноморской губернии не зафиксировано.

Не менее парадоксально описание края, имевшего богатую историю и Средневековья, и раннего Нового времени, – Смоленской губернии[800]. Ни древнерусский период (в Смоленске находится знаменитая Смядынь – место гибели одного из первых русских святых, князя Глеба), ни средневековое Смоленское княжество, ни литовский период, ни Смоленская война 1512–1522 гг. авторов описания не заинтересовали. Мало того, вне поля зрения осталась даже героическая оборона Смоленска в годы русской Смуты! Единственный памятник этого периода, который упоминается в документе, – крепостная стена 1600 г., построенная при Борисе Годунове. Зато основная история Смоленска, воплощенная в памятных местах, оказывается сосредоточенной вокруг Отечественной войны 1812 г. Это монументы в Смоленске и Красном. Кроме них в описании имеется только памятник композитору М. И. Глинке.

Локальная история. Описание некоторых губерний замкнуто исключительно на событиях местной истории. Они предстают некими автономными анклавами, жившими своей локальной жизнью. История страны отражалась в ней очень фрагментарно и незначительно. Такова, к примеру, история Кронштадта[801], Одессы[802], Николаева[803] и всей Херсонской губернии[804]. В них перечисляются памятники местным деятелям, исторические места, имеющие исключительно локальное значение (местные памятники, заводы и т. д.). Применительно к Николаеву и Одессе можно вообще выдвинуть лозунг: «Моя история – единственная». Она написана, если можно так выразиться, эгоцентрично. С общероссийской памятью эти губернии связывают не слишком многочисленные памятники последним Романовым, а также места, которые посещали монархи («место, где причалила лодка» с Николаем I; место, где «Царь-Освободитель 7 сентября 1875 г. соизволил быть парку имени Его и посадил первое дерево»).