Мобилизованное Средневековье. Том II. Средневековая история на службе национальной и государственной идеологии в России

Конечно же, в Петербурге строились сооружения и в русских средневековых традициях, но это в большей мере было уже характерно для ретроспективизма. Е. И. Кириченко писала об этой тенденции следующее: «Распространению “русского” ретроспективизма благоприятствовали рост мистических настроений после поражения революции 1905 г., подъем националистических чувств в годы, предшествовавшие Первой мировой войне, и сама война. По своим социальным симпатиям он смыкается с умирающей и делающей отчаянные попытки “официальной” народностью, с худшими сторонами национализма газеты “Новое время”, с “черной сотней”. Строительство в духе “русского” ретроспективизма ведется в основном кругами, близкими двору и непосредственному окружению Романовых. Средоточием и очагом его является резиденция последних императоров в Царском Селе. На базе осуществляемого там строительства формируется общество “Возрождения художественной Руси”, в числе создателей которого все те же лица из ближайшего окружения Романовых. Это нечто вроде официального стиля, образование немощное, беспочвенное, имеющее черты даже не бутафории, а маскарада, разновидность театра для себя, вызванного судорожным желанием убежать от действительности, убедить себя и окружающих в существовании прочных устоев, ассоциирующихся с Московией “тишайшего” царя, святым союзом православия и самодержавия»[898].

Но и здесь наблюдается некоторое разграничение. Если храм Христа Спасителя («Спас-на-Водах») на набережной Новоадмиралтейского канала Петербурга, возведенный в 1910-х гг. по проекту архитектора М. М. Перетятковича[899], носит, по сути, копийный характер, воспроизводя Дмитриевский собор (1194–1197 гг.) во Владимире, то есть является ретроспективным по своему характеру, то постройки В. А. Покровского, среди которых Федоровский собор в Царском Селе, «балансируют на грани между национально-романтическим вариантом модерна и ретроспективизмом»[900].

Средневековье привлекало внимание и живописцев. Среди них тоже наблюдается многообразие подходов. Живописцы создавали картины, посвященные русской средневековой истории, народному фольклору, сказкам. Их привлекало язычество и христианство. Они интересовались не только сюжетами Средних веков, но и средствами выразительности, характерными для творчества художников Древней Руси. М. А. Врубель – яркий мастер модерна и символизма – еще в один из ранних своих периодов творчества – киевский – участвует работе над фресками Кирилловской церкви, а также создает для нее четыре иконы (Христос, Богоматерь, Кирилл, Афанасий). О влиянии на него в процессе этой работы образов Средневековья П. К. Суздалев отмечал следующее: «В киевский период в результате познания византийского, древнерусского искусства, живописи венецианских кватрочентистов он нашел притягательную выразительность возвышенного, величавого в “каменной оцепенелости” фигур византийских мозаик, икон и фресок VI–XII веков и духовную глубину в реалистической простоте венецианских живописцев XV века, которые оказались ближе его собственному видению образа. В средневековой живописи он открыл мир суровых и вдохновенных ликов, полных напряженной и загадочной жизни, той таинственной и величавой жизни духа, выражения которой он искал в своей живописи тех и последующих лет»[901]. И хотя его эскизы к росписи еще одного киевского храма – Владимирского собора – остались не реализованными, они говорят нам о своеобразии решения художником канонических средневековых религиозных композиций («Надгробный плач», «Воскресение»). Н. М. Тарабукин писал по этому поводу следующее: «В не принятых к исполнению эскизах “Надгробного плача” Врубель показал себя художником исключительного замысла и такого художественного пафоса, равного которому можно искать только среди стенописцев Средневековья»[902].

Мечтал о возрождении возвышенного стиля росписи древних церквей и В. М. Васнецов. Именно он стал основным воплотителем живописного убранства Владимирского собора в Киеве. Художник создал большие сюжетные композиции, к примеру «Крещение святого князя Владимира», были им написаны и образы выдающихся русских деятелей, прославившиеся служением в разных сферах деятельности. «Это воины, отстаивавшие независимость родной земли, – князья Александр Невский, Андрей Боголюбский, Михаил Черниговский и Михаил Тверской; люди, стоявшие у истоков русской культуры, – летописец Нестор и первый иконописец Алипий, просветитель вяточей преподобный Кукша; первые канонизированные русские святые – мученики Борис и Глеб; совершившие подвиг служения Богу – юродивый Прокопий Устюжинский, княгиня Евфросинья Полоцкая и многие другие»[903].