Мобилизованное Средневековье. Том II. Средневековая история на службе национальной и государственной идеологии в России

Средневековье между тем всячески изгонялось из советской жизни. Например, в 1920-х гг. была целая кампания по вскрытию мощей в церквях – для обличения религиозного «дурмана», разоблачения «нетленности» святынь[1018]. Били по церквям, но фактически уничтожалась память о прошлом – древние некрополи, святыни. Кампания началась 22 октября 1918 г. со вскрытия мощей Александра Свирского в одноименном монастыре и затем продолжилась по всей Центральной России. Согласно отчету VIII (ликвидационного) отдела Народного комиссариата юстиции VIII Всероссийскому съезду Советов в 1920 г., было разорено 63 могилы. В документе содержатся описания древнерусских захоронений, содержащих кости от разных трупов, восковые куклы, современную одежду, вату и т. д.[1019] Подобные разоблачения были направлены на десакрализацию церкви, ликвидацию ее высокой роли в обществе. Эффект усиливался кампанией по физической ликвидации священнослужителей и массовому уничтожению древних храмов в 1920–1930-х гг. Помимо их разрушения, проходили акции по обмирщению церквей – превращению их в склады, клубы, дома культуры и т. д. Вместо снесенного в 1933 г. знаменитого кремлевского собора Спаса на Бору, символа государственности Великого княжества Московского, были сделаны буфеты и курительные комнаты для делегатов партийных съездов. Нанося удар по церкви, Советское государство одновременно уничтожало память о Руси, русском Средневековье. Кто поверит в славу князя, вместо которого в гробнице лежит матерчатая кукла в белых чулках? Атеизм бил по религии, а убил отечественную историю.

Поразительна судьба памятников древнерусского искусства, прежде всего русской иконы, в эти годы. В Историческом музее был разгромлен отдел религиозного быта, репрессиям подверглись работники Центральных государственных реставрационных мастерских. В местных музеях иконные собрания иной раз уничтожались просто физически: иконы жгли на кострах, рубили топорами. В 1929 г. Наркомпрос принял решение о передаче разоренных собраний икон в Государственную Третьяковскую галерею. При этом им отказывалось в статусе произведений искусства – иконы использовались в антирелигиозных выставках для иллюстрирования той или иной антирелигиозной идеи, разоблачения «феодально-разбойничьей эпохи»[1020].

Между тем еще в 1928 г. вышло постановление СНК СССР «О мерах по усилению экспорта и реализации за границей предметов старины и искусства». Вскоре на продажу была подготовлена первая партия икон и серебряных окладов[1021]. Советская власть поняла, что русским Средневековьем можно весьма выгодно торговать. Масштабы экспорта произведений древнерусского искусства в 1930-х гг. ширились, вырученные деньги шли на индустриализацию. В отдел торговли предметами древности – «Антиквариат» – было передано, согласно данным Л. Осокиной, около 2500 икон (количество проданного и возвращенного в музеи устанавливается только приблизительно)[1022]. В 1929–1932 гг. за границей прошла первая в истории выставка русских икон, целью которой была пропаганда за рубежом шедевров древнерусского искусства для активизации их последующей продажи.

Успех советской торговли иконами в 1930-х гг. породил в конце XX в. легенду, будто бы в сталинских лагерях были специальные «шарашки», в которых заключенные мастера-иконописцы делали копии знаменитых древнерусских шедевров. Дальше версии разняться: по одной из них, в СССР были налажены поставки за границу этих копий-подделок, то есть подделывали памятники русского Средневековья и выгодно торговали ими с иностранцами. По другой, за границу как раз продавали драгоценные подлинники, а копии-фальшивки вместо них размещали в советских музеях. Л. Осокина приводит аргументы, что убедительных доказательств существования системы подделки древнерусских икон для их экспорта нет[1023], но сам факт хождения таких слухов, попытки легендирования истории коммерческой «мобилизации Средневековья» советской властью показательны.

Примером подобного «прагматичного» отношения к Средневековью является культ былин в СССР в межвоенное время. Цари, князья, церковники из истории вычеркивались, а вот народность была нужна. Требовалось показать высокий уровень народной культуры, начиная со Средних веков, а это в первую очередь фольклор, древнерусские былины. А. В. Луначарский в 1919 г. написал статью «Илья Муромец – революционер», в которой доказывал классовый характер бунта против князя Владимира народного богатыря-атамана Ильи Муромца. В наши дни он опять встал во главе голи, но ведет ее не в кабаки, а по широкой стезе свободы. Илья «стоит защищать Русь, воспрянувшей рабочей и крестьянской голи, от идолища поганого – капиталистического империализма»[1024].