Мобилизованное Средневековье. Том II. Средневековая история на службе национальной и государственной идеологии в России

Думается, дело не только в превалировании насущных интересов (этот фактор одинаков для всех народов на постсоветском пространстве), а в локальном масштабе исходного события, значимого только для региона Поволжья. Историю татар, как справедливо замечает Д. Усманова, надо было определить, объяснив, «что есть татарский народ и каково его соотношение с общетюркским миром»[1363]. Эту задачу татарская национальная историческая мысль решала с рубежа XIX и XX вв. Процесс конструирования образов татарской исторической памяти был распространен на всю Орду, «Великую Татарию» как особую золотоордынскую цивилизацию, одну из величайших в мировой истории. В имперское время этим идеям не дали хода, в советскую эпоху эти настроения были пригашены благодаря большевистской политике денационализации, хотя татарскими историками тогда были написаны сочинения, сегодня считающиеся основополагающими трудами по татарской истории.

В советской историографии, особенно после постановления ЦК ВКП(б) 1944 г., Золотую Орду было сложно трактовать как великого предка. В качестве такового все чаще стали рассматривать волжских булгар, чье государство до 1230-х гг. располагалось в Поволжье, на месте будущего Казанского ханства. Правда, другие народы региона, например чуваши, также претендовали на происхождение от булгар (и этим противопоставляли себя татарам). Историографические споры были перенесены в общественно-политическую плоскость во время перестройки, когда в 1988 г. в Казани был создан клуб «Булгар-аль-Джадид», члены которого потребовали переименовать татар в булгар[1364]. В том же году был издан запрещенный в 1944 г. эпос «Едигей». Он сразу стал культовым произведением[1365]. В переписи населения 1989 г. некоторый процент респондентов в Татарстане указал свою национальность как «булгары», а родной язык – булгарский. В том же 1989 г. в Институте языка, литературы и истории Казанского филиала Академии наук СССР была создана комиссия «Ми-рас» («Наследие»), которая начала готовить историческое обоснование под реабилитацию Золотой Орды. Было торжественно отмечено 1100-летие исламизации Волжской Булгарии. В 1990 г. был создан Булгарский национальный конгресс, а в 1991 г. над одной из башен Казанского кремля был установлен полумесяц как исламский символ, отсылавший к первым поволжским мусульманам – булгарам.

Булгаристам и татаристам необходимо было примирить одно противоречие: Волжская Булгария, средневековое государство на Волге на месте современного Татарстана, было уничтожено в 1238 г. как раз в результате монголо-татарского завоевания. Поскольку татарские ученые возводили корни татарской культуры и истории к булгарам, Орда оказывалась агрессором. Выход был найден в концепции, согласно которой завоеванные булгары оказались культурно более развитыми, чем завоеватели (например, раньше всех еще в X в. приняли ислам), и поэтому оказали колоссальное влияние на будущую Золотую Орду. Так возникла татарская этнокультурная общность, корни которой надо искать как в Волжской Булгарии (носителе высокой тюркской цивилизации Средневековья), так и в золотоордынской цивилизации на ее следующем витке развития.

Развитие идеи, что Золотая Орда была носителем высокой восточной культуры, позволяла пересмотреть русско-ордынские отношения. Политическая культура России в трактовке некоторых авторов оказывалась производной от Орды, причем не в негативном смысле (как восточная деспотия), а в позитивном как заимствовавшая у Орды лучшие традиции и образцы политических институтов. Резонанс вызвала книга Г. А. Тюньдешева «Великий хан Батый – основатель российской государственности», в которой утверждалось, что «созданное ханом Батыем государство существует до сих пор, хотя государственным языком теперь является русский (смесь славянского с тюркским), о языке основателя империи, т. е. тадарском (тюркском), напоминают термины в названиях институтов государственной власти и права»[1366]. Тем самым достигалось две цели: во-первых, Россия объявлялась преемницей не Киевской Руси, а Золотой Орды, то есть лишалась права на древнерусское наследие. При этом выдвижение Орды на роль основателя современной России меняет историческую иерархию: роль Руси оказывается приниженной, а Улуса Джучи – несправедливо умаленной. Р. Хаким писал, что русский герб – двуглавый орел – вопреки распространенному мнению, заимствован не у Византии, а у Орды[1367]. Тем самым Россия оказывалась в исторической иерархии государств Восточной Европы ниже Золотой Орды и ее наследника Казанского ханства.