Мобилизованное Средневековье. Том II. Средневековая история на службе национальной и государственной идеологии в России

Обретению прошлого через вещи способствовало развитие коллекционирования и каталогизации древних предметов, рукописей, икон и т. д. В 1804 г. открылось Московское общество истории и древностей российских. В 1805 г. начало работу Депо манускриптов Императорской Публичной библиотеки. В 1811 г. началось собирание медалей, монет, рукописей Обществом истории и древностей. Деятельность этих и других организаций имела большое научное значение, сыграла свою роль в историографии и способствовала формированию в обществе облика русского Средневековья.

Став в 1825 г. императором, Николай I систематически проявлял интерес к отечественным памятникам древности. Так, посетив в 1834 г. город Владимир, он обратил внимание на построенный в конце XII в. из резного белого камня Дмитриевский собор и распорядился его отреставрировать. Реставрация 1837–1839 гг., проведенная владимирским губернским архитектором Е. Петровым, явилась одним из первых опытов такого рода, имела много огрехов, но в ее результате был сохранен памятник домонгольской архитектуры, служивший образцом для архитектуры современной. Немалое значение Николай I придавал восстановлению живописного убранства древнерусских храмов. В 1842 г. при посещении Киево-Печерской лавры император обратил внимание на поновленные росписи Успенского собора, построенного и расписанного в конце XI в. Резкая критика со стороны императора в отношении поновленных росписей, без сомнения, была для лаврского начальства весьма неожиданной. Древние фрески в разных епархиях империи поновляли и ранее, причем в современном стиле. Фактически росписи переписывали, оставляя неизменной лишь общую композицию. Здесь же проведенные подобным образом работы оказались неприемлемыми. Церковь, которая традиционно воспринималась как хранитель исторической традиции, была едва ли не впервые представлена как ее искоренитель, а действия ее представителей были расценены как вандализм. С этого момента берет начало традиция научной реставрации, причем инициатором неизменно выступает светская власть.

Николай I привлек для наблюдения за реставрационными работами Ф. Г. Солнцева, о котором узнал с подачи Оленина, и именно Солнцеву мы обязаны большей частью удач и провалов в деле формирования традиции научной реставрации в России николаевского времени. Исследователи неоднократно отмечали, что император доверял Солнцеву во всем, что касалось древнерусской живописи, хотя уровень его знаний и умений в этой сфере едва ли оправдывал столь безусловное доверие. В результате имело место несколько явно неудачных случаев реставрации. Так, современные исследователи констатируют отсутствие каких-либо фрагментов подлинных росписей в результате работ по «исправлению» поновления, которыми руководил Солнцев, не только в Успенском соборе Киево-Печерской лавры, но и в киевском Софийском соборе, владимирском Дмитриевском соборе, церкви Покрова на Нерли. Гораздо удачнее реставрация проходила в тех случаях, когда работами руководил не Ф. Г. Солнцев, а, скажем, Н. И. Подключников, прошедший традиционную школу старообрядческого «иконника». Так было при реставрации иконостасов Успенского собора Московского Кремля и владимирского Успенского собора («Васильевский чин»). Здесь, конечно, сказалось отсутствие опыта в реставрации монументальной живописи, тогда как практика реставрации станковой живописи (икон) существовала и развивалась, в частности, в старообрядческой среде.

И все же деятельность Ф. Г. Солнцева как идеолога и руководителя первых реставрационных работ заслуживает внимания. Безусловно, трудолюбивый, старательный, но скорее ремесленник, чем виртуоз, в 1836 г. он получил звание академика живописи, не имея для этого достаточных оснований. Причина – сюжет представленной на конкурс картины «Встреча великого князя Святослава с Иоанном Цимисхием», а также покровительство со стороны президента Академии художеств А. Н. Оленина.

Реставрационным работам принадлежит немаловажная роль в обращении к традициям Средневековья. При этом реставраторы в XIX столетии в большинстве случаев исходили не из знаний о подлинном облике древнего памятника (таких знаний часто не хватало), а из своих представлений о том, какими должны быть средневековые сооружения. Многие реставрации были весьма произвольными и даже искажали архитектурные детали. Зато они являются хорошей иллюстрацией того, каков был идеальный образ русского Средневековья в сознании российских интеллектуалов. На прошлое переносился более близкий образ, основанный на рецепции архитектурных стилей XVII – начала XVIII в.